бурную. – Молодежи у нас раздолье: дела сделал на базу, да в плавни.
– Что же вы там делаете? В плавнях-то?
– Так охотимся! – оскалился Михайло, не уточняя на кого: на горцев или кабанов. – Знатное, знаете, занятие получается, увлекательное, – добавил юноша, подумав. – Нам очень нравится.
– Знатное, – повторил задумчиво господин Смирнов, блеснув золотым песне. – В столицу едете впервые?
– Я – да, а брат мой нет, бывал там.
– Строгий он у вас, Михаил. Грозный. На службу?
– А куда ж еще! – оскалился привычно Михась. – Вы моего отца не видели. Вот он строгий и грозный. А Микола, то бишь, – казак смутился, поправляясь, – Николай Иванович не такой. Он справедливый, его в сотне все любят.
– А папенька ваш кто?
– Атаман станичный, – многозначительно сказал Михась, но на господина Смирнова магические слова не подействовали, так, промелькнуло по лицу что-то, то ли боль зубная, то ли пренебрежение – не понять.
– И конь у вас, Михаил, тоже есть?
– А мне не надо. В училище ни к чему. Там выдадут.
– Нет, значит, коня, – купец задумчиво постучал пальчиками по столу, выбивая дробь. – Поди, и рубля у вас нет, – вздохнул господин Смирнов. – Папенька, небось, серебрушку-то зажал сыночку? Трудно тебе, Мишенька, придется в столице, там барышню пряником не удивишь.
– Чегой-то мой батенька мне денег зажал? – обиделся юноша, вспоминая горсть золотых монеток в кошельке расписном – подарок родителей. – Не было в роду Билых никогда ни жмотов, не жидов!
– Ой ли? – улыбнулся купец.
– Вот тебе крест, – Михайло осенил себя двуперстными пальцами.
– Из староверов, значит. А что, Михаил, любишь ли ты загадки?
– Да кто их не любит.
– Хорошо отгадываешь?
– Умею, – буркнул Михась, теряя интерес к беседе: зацепили его слова мещанина кацапа, и не знал, как поступить, и брата, как назло, не было рядом, некому подсказать.
– Так спускайся, задам тебе загадку. Отгадаешь – дам серебрушку, не отгадаешь – ты мне. Дорога дальняя, отчего бы не развлечь себя? Или батька наказ какой дал? – испугался вдруг господин Смирнов. – Тогда конечно, Михаил, лежи, не тревожься. Да и деньги целее будут.
– На то наказа мне не было! – огрызнулся Михась, проворно с полки спрыгивая. – Говорите загадку.
– Да то на внимательность больше загадка. Надо шарик угадать, в каком наперстке.
– Всего-то? – Михась снова расцвел в улыбке: ни на память, ни на зоркий глаз жалоб никогда не было. Предупредить ли об этом господина купца? Или проучить хитрого кацапа?
– Всего-то, – сказал господин Смирнов, быстро доставая из саквояжа стаканчики. Показал шарик, положил под стаканчик, крутанул их хитро. Но Михась улыбнулся, четко видя, под каким шарик, запомнил и глаз не спускал.
– Угадаешь,
