Майкл просил меня показать им с приятелем Пятигорск… Багаж-то только к вечеру из Москвы прилетит, а они его хотят дождаться лично. Времени свободного много… А кто же лучше тебя сможет показать достопримечательности.
– Майкл? Это рыжий?
– Нет, который ближе к шатену. А рыжего зовут Роберт. Мам, так ты согласна? Я уже обещала, что помогу. Они бы и сами, но языка не знают – ещё потеряются.
– Хорошо, я не возражаю, съездим на полдня, – сказала Ольга, а сама подумала: «Молодец – дочка, хорошо придумала. Поедем вчетвером. Мало ли что – всё-таки два парня, к тому же – иностранцы…»
Пятигорск встретил компанию солнечной погодой. Но мостовые улыбаться не спешили. Дороги в городе уже которое десятилетие ремонтировались кое-как – методом латания дыр. Это символично – проезжая часть улиц, штопанная как презервативы, по вине которых появился на свет мэр вместе со всей мэрией. Это уже спустя год, когда в будущий центр Северо-Кавказского федерального округа припожаловал президент, центральные дороги спешным образом приводились в порядок, а окрестности легендарного Провала и вовсе были упакованы в симпатичную брусчатку – дескать, и на Кавказе тоже не шитом крыты, не лыком штопаны, не пенькой кручены.
Ольга чувствовала себя неловко, когда вела неожиданных гостей города по столь неважной мостовой. Но тем, похоже, было наплевать, что и где происходит: Майкл ловил ароматы среднегорья, любовался видами, открывавшимися с горы Машук, но ещё больше внимание ирландца было приковано к Галке; а Роберт по своей природе был невероятным оптимистом, потому его меньше всего тревожило качество дорожного покрытия. Движущие Майклом мотивы Ольга ощущала очень тонко и точно, и её сердце разрывалось от противоречивых чувств. К ощущению радости за дочь примешивалось беспокойство «а что если зайдёт далеко, а потом ничем не кончится – какой будет стресс для девчонки».
Четырёхчасовая прогулка по горе Машук и другим замечательным местам Пятигорска, включая Провал, место дуэли Лермонтова, смотровую площадку, с которой ирландцы с восторгом наблюдали за спящим двугорбым верблюдом Эльбруса, куда вскоре должны были отправиться, беседку – Эолова арфа, грот Дианы с непременным фотографированием у символа Кавказских Минеральных Вод – бронзового орла, сказалась самым предсказуемым образом – экскурсанты изрядно проголодались. С голодом решили расправиться в небольшом кафе – карачаевскими хычинами, огромными лепёшками с сыром, шашлыками из баранины и прекрасно утоляющим жажду розовым «Прасковейским».
Рыжий Роберт, как надел на себя улыбку в начале путешествия, так и не снимал её ни на секунду, лишь немного подкрасив веснушки в цвета отечественного винного производителя, берущего начало с фаворита Екатерины Великой[20]. Майкл с Галей о чём-то мило щебетали, то и дело посматривая на Ольгу. Потом Галка перевела слова ирландца:
– Мама, знаешь, Майк хочет взглянуть на памятник Ленину.
– Ты шутишь?
– Нет, и в самом деле просит отвести его к монументу. Он где-то
село Прасковея (Ставропольский край), славящееся производством прекрасных столовых вин и коньяка, было основано в 1781 году (по другим источникам – в 1764 году) крестьянами-переселенцами из различных губерний Российской империи. Местное предание приписывает основание села Князю Потемкину-Таврическому.
