же через бедолаг.
Прятаться от генерала тоже не имело смысла. Рано или поздно он узреет затесавшегося в камуфляжный ряд штатского с фотоаппаратом. Поэтому решил действовать напролом.
Изобразив нечто вроде строевого шага и остановившись в двух шагах от кучки военных, над которыми грозовой тучей возвышался генерал с похожими на лохматых гусениц бровями, спросил:
– Разрешите обратиться?
– Слушаю, – ответил генерал, и одна из лохматых гусениц обрела сходство с вопросительным знаком. Только лежачим.
– Учитывая сложность ситуации, на интервью с вами не надеюсь. А коль так, то прошу «добро» просто поприсутствовать. И заодно сделать несколько снимков.
– Валяйте, – буркнул генерал, и лохматая гусеница вернулась на прежнее место.
Воодушевленный высочайшим дозволом, я настолько обнаглел, что без зазрения совести прервал допрос, который вел следователь военной прокуратуры. Вообще-то, поначалу мне показалось, что эти двое, один обличьем смахивающий на новобранца, а второй постарше, с едва поместившимся в нагрудном кармане куртки деревянным крестом, просто толкуют «за жизнь» в тени подбитого броневичка. Однако ошибся и едва не был изгнан прочь поганой метлой.
– На каком основании интересуетесь капитаном Виталиком? И есть ли у вас аккредитация? – сурово спросил похожий на новобранца следователь.
– Аккредитован в этих краях еще в прошлом веке, – ответил я, стараясь придать вес каждому слову. – А нахожусь с персонального разрешения генерала. Полюбопытствуйте у него, если имеете сомнения…
– К генералу лучше не соваться, – подал голос тот, который с крестом в нагрудном кармане. – Он сейчас сильно занят. Нашему подполковнику клизму ставит. На скипидаре с рыболовными крючками.
– За какие грехи, если не военная тайна?
– С утра на блокпост налетела шайка… То ли Беса, то ли Сатаны. А может, и самого батьки Махно… Ну и вжарили, вначале из гранатометов, потом стрелковым причесали… А подпол, он в райцентре обретается, доложил наверх, что нашу располагу захватили ополченцы, и вызвал пернатых. Ну те и добавили нам с неба.
– Извините, что помешал.
– Ничего, продолжайте, – усмехнулся следователь. – Коль уполномочены самим генералом. А заодно сделаем перекур.
– Вопросов всего два: какова судьба капитана Виталика, и не кажется ли вам, что крест в нагрудном кармане и автомат на плече – вещи, исключающие друг дружку?
– Капитана вроде бы сильно поранило, его мужик на белой «Волге» в числе первых увез. Что же касается креста с автоматом, то они дополняют друг друга. Если заблудшая овца откажется внимать слову Божьему, ее приводят к повиновению при помощи хорошего дрына. Или чего другого.
– То есть жителей Донбасса вы считаете заблудшими овцами?
– Только тех, которые смотрят в сторону России.
Возвращаюсь
