посмотрели на пару выцветших розовых балеток, висевших на стене под зеркалом.
– То же и с танцами. И она, и мой преподаватель заставляли меня выступать. А для меня важно было не выступление, Соломон, – сказала она с чувством, быстро поглаживая мою шерсть, – для меня важна была радость. Как у тебя с Джессикой, когда вы играете на лестнице. Чистая радость и удовольствие.
Я сидел и смотрел на нее долго-долго, стараясь показать, что понял ее. Я поцеловал ее в нос и замурлыкал ей в ухо. От этого она улыбнулась и спросила: «Так ты и был тем котом, Соломон? Правда?» Я ответил громким «мур-мяу». «Я уверена, что ты и есть тот самый кот, который вернулся ко мне. Мы всегда будем друзьями, правда, Соломон?»
Она встала и подошла к пианино.
– Может, я сыграю как-нибудь для Джонни, – сказала она задумчиво и опустила крышку. – И для тебя. Но сейчас неподходящее время.
Я понимал, что Элен несчастна. Часто она сидела во дворе настолько уставшая, что чуть не падала со стула. Она терпеливо справлялась с Джонни, у которого был живой, неугомонный характер. Она всегда была рядом – играла с ним, читала ему сказки и смеялась вместе с ним. Ее материнская любовь была настолько сильна, что это вредило ей самой. Если Джонни получал ссадину, она паниковала, а если он болел, ей всегда казалось, что он умрет. Она слишком сильно за него переживала.
– Почему она несчастна? – спросил я как-то моего ангела. Я забрался на колышек изгороди, чтобы поймать луч утреннего солнца.
– Она боится.
– Боится Джо?
– Да, а еще остаться без крыши над головой и жить впроголодь. У нее есть ребенок, поэтому она очень уязвима – она должна кормить и защищать его, у ребенка должен быть дом. А муж ее идиот. Влез в долги.
Когда ангел объяснила мне, что такое долги, я встревожился. Я тоже могу оказаться бездомным. Я все еще котенок. Кто меня накормит? Смогу ли я остаться здесь и полюбит ли меня Джессика?
Потом ангел употребила слово «изъятие» и объяснила, что оно означает. Судебные исполнители могут отобрать у Элен ее чудесный дом и выкинуть семью на улицу.
Я слез с изгороди, чувствуя себя взрослым и ответственным – большое бремя для маленького котенка. Я больше не хотел разговаривать с ангелом. Связь с миром духов казалась все более бесполезной в этой земной жизни. Превыше всего было выживание. А для этого нужно примерно следующее. Добывать Kitekat. Не мерзнуть и не мокнуть. Вылизывать шерсть дочиста. Не заходить во владения других кошек. Вести себя увереннее с собаками. Не лезть в корзину к Джессике. Добиваться, чтобы люди открывали тебе двери. Сдерживаться, когда хочется бегать по шторам. Прощать людей, наступающих тебе на хвост. Сдерживаться, когда хочется стянуть сыр со стола, даже если Джессика так делает. И так далее. Оставалось совсем немного времени, чтобы выражать Элен свою любовь.
Но кроме любви мне нечего было предложить.
Так что я неспешно проследовал на кухню, излучая любовь каждым волоском, и установил
