где его уже ждал дворецкий.
– До встречи, – сказал Массино и устремился вверх по лестнице, что-то насвистывая себе под нос.
Подойдя к машине, Джонни посмотрел на часы. Было пять минут десятого. Хорошо зная аппетит Мелани, он решил, что она будет занята еще полчаса. А значит, есть время перекинуться парой слов с Берни Шульцем.
Через пятнадцать минут он был уже в квартире Берни. Тот сидел перед телевизором с кружкой пива в руке.
Жена Берни, полная женщина, всегда приветливая, открыла ему дверь и сразу же ушла в кухню. Она знала, что эти двое будут говорить о делах, а она никогда не лезла в дела Берни.
Джонни не стал ходить вокруг да около. Как только Берни выключил телевизор и предложил пива, от которого Джонни отказался, он сразу перешел к делу.
– Я только что говорил с мистером Джо, – сказал он. – Тебе дают пинок под зад, Берни, и я получаю твою работу.
Берни непонимающе уставился на него:
– Повтори?
Джонни снова озвучил новость.
– Это правда? Ты не шутишь?
– Я тебе говорю.
Берни глубоко вздохнул и вдруг засиял, как медный таз, разом помолодев как минимум лет на десять.
– Отлично! – Он хлопнул в ладоши. – Я годами молился об этом! Итак, теперь я свободен!
– Я думал, что тебе это понравится, – сказал Джонни. – Вот почему я сразу же пришел к тебе. Что ты теперь будешь делать, Берни? Теперь ты уже не будешь в деле.
– Делать? Я? – Берни радостно смеялся. – У меня есть деньги. У моего шурина фруктовая ферма в Калифорнии. Вот что я буду делать! Собирать фрукты под солнцем, ни о чем не беспокоясь в этом чертовом мире!
– Да… – Мысли Джонни перенеслись к мечтам о море. – Ну что ж, Берни, теперь я буду делать твою работу. Скажи, это чего-нибудь стоит?
Берни допил пиво и поставил кружку:
– Мистер Джо платит мне восемь сотен в неделю и один процент с выручки, но этот один процент ничего не значит. За все те чертовы годы, что я работал, я никогда не выполнял план этой скотины Энди, так что ты можешь забыть об одном проценте. Но все равно платят восемь сотен, Джонни, хотя это адская работа. У меня получилось откладывать от того, что мне платили, значит, и у тебя получится.
Восемь сотен в неделю. Массино обещал ему только четыре и один процент, который, если верить Берни, ничего не значил!
Злоба съедала Джонни, но он держал себя в руках. «Ты мой лучший человек, Джонни. Что-то мне в тебе нравится» – вот что говорил этот вор, жирный сукин сын!
«Ну что ж, ничего, – убеждал себя Джонни, вставая с кресла, – я тоже стану таким же!»
Оставив Берни, он сел в машину и поехал к Мелани.
На следующее утро, когда Мелани ушла на работу, Джонни вернулся к себе домой и приготовил завтрак. Ему предстоял целый день, и он не знал, чем заняться. У него было плохое настроение. Джонни все еще думал
