style="font-size:15px;"> Ведьма молча покачала головой, остро чувствуя чужое горе, как своё собственное.
– Если вы мне дадите её вещь, – неожиданно выпалила ведьма, – я попробую поискать её. Ну… магией поискать.
Она договорила и похолодела от ужаса, сообразив, что предложила. Магический поиск запретили не просто так, не было чар коварнее и страшнее, чем эти, дарящие сладостную надежду и выпивающие душу. Ведь прежде, чем что-то найдётся, что-то другое должно пропасть. Бывало не раз – и глупая ведьма во время ритуала исчезала, и вместо потерянного возвращалась одна личина. Потому не ведьмы творили ритуалы для поиска детей, а егеря прочёсывали лес.
Но предложение прозвучало, и лицо старухи озарила призрачная зыбкая надежда.
– А вы правда можете?..
«Отказать сейчас – разбить ей сердце, – горько обдумывала ведьма, проклиная свой длинный язык и мягкое сердце. – Я всегда успею сказать, что ничего не вышло».
– Могу.
В доме было темно, тихо и тревожно, словно посреди комнаты уже стоял открытый гроб. Старуха медленно прошлась по дому, зажигая свет, но ведьма не последовала за ней, осталась на веранде. Ей казалось, что если она зайдёт внутрь, произойдёт что-то страшное и необратимое. Стоит ей увидеть простенький деревенский быт, свидетельства семейной теплоты, детской радости, тихого летнего счастья, и она не сможет соврать про поиск.
И в глупой жертве потеряет себя.
– Проходите, – прошелестела старушка, провела гостью в тесную уютную кухню, где тихо бормотало радио и за цветастыми занавесками на подоконнике в низких горшочках зеленели ростки душистых трав. На углу стола стояла маленькая кружка, эмалевая, с голубыми цветочками. От неё ещё пахло ягодным компотом.
– Она ведь сбежала, когда родители приехали? – ведьма припомнила жалобы матери в участке. – Так не хотела возвращаться, что даже компот не допила?
Бабушка молча кивнула, тяжело опустилась на табуретку напротив. В обессиленно опустившихся плечах читалось смирение и такое глубокое горе, что ведьма подумала, может, и врать-то не придётся и искать не придётся тоже. Может, старухе нужно просто выговориться, рассказать, какой чудесной девочкой была внучка, что любила, как смеялась, как хитро щурила глаза и озорничала. Ведьма не помнила примет девочки, переданных егерям, но увидела её образ, словно всю жизнь прожила по соседству – острые коленки, содранные локти, светлая чёлка над тёмными, почти чёрными глазами, по-кроличьи крупные передние зубы.
«Ася, – похолодев, поняла ведьма, – ее зовут Ася».
Поиск уже начался, хотела она того или нет.
– Вы сказали, что ей лучше не возвращаться, – медленно, запинаясь от неловкости, спросила ведьма. Ох, плохое начало разговора! Сейчас старушка расплачется, и как ее утешать?
Но бабушка только вздохнула и тихо заговорила, глядя
