style="font-size:15px;"> – Чего тут мудрёного? Всё, что около двора твоего, – хозяйство, стало быть. На мой дак взгляд, лучше и не надо слова.
Царапкины держат собственный скот: корову, овец, пару свиней, птицу; сажают огород – мелочь и картошку. Чем же прокормиться крестьянину?
Летом Вениамин косит сено, с малых лет таскает за собой Стёпку. Раным-рано выучился Стёпка косить – тут дед Митичка постарался, отец Вениамина. Отбил и наточил ему самую маленькую литовочку – семёрку, это по номеру так её называют.
– Вот, гляди, – учил дед, – косу держи на пятке, траву бери самым носиком, а уж она пойдёт как по маслу, не спеши только. Да на полный мах руку-то отводи изначала, а не так, что в полручки – эдак-то всякий горазд впереди всех бежать.
Стёпка прислушивался к словам деда, старался. И вскоре приноровился, коса перестала ковырять землю носком, стала послушнее и вроде как легче в его руках.
– Так-так, – поощрял дед, – на пятку, да по земле-то не води. Ага. Вот эдак!
К концу прокоса Стёпка повеселел, блестел глазами, кудрявый чуб вспотел, застил глаза, но на душе было радостно.
– Выйдет толк, Стёпа, – радовался и дед Митя. – Наша родова – крестьянская!
Стёпке нравятся на селе большие дружные семьи. Их вот в семье только двое: он и сестрёнка Наташка. Большая разница у них в возрасте. Сестру он, конечно, любит, но уж больно она маленькая, не поиграть с ней. То и дело просит мать то в садик за ней сбегать, то присмотреть, тогда как у Стёпки уже другие, мальчишечьи интересы: погонять на велосипеде, побегать с ребятами, поиграть в футбол, в лапту, покататься с отцом на тракторе.
Мать Стёпки работает на совхозном огороде, а в уборочную страду – в поле и на зерноскладе помогает. Но какая-то она неловкая, нерасторопная в хозяйстве, отец часто выговаривает, пеняет ей за это.
У матери красивое имя, Александра, а называют её, всяк кому не лень, почему-то Шуринкой, то ли ласково, толь в насмешку…
Бывает, наработается Вениамин за день, а у жены конь не валялся – ужин не приготовлен, забегает, насобирает на стол второпях, а нет чтобы горяченького мужу изготовить.
Работа на тракторе, знамо, не для белоручек, но ведь и тракторист бывает опрятен – роба чистая, починенная вовремя. Рад бы Вениамин быть таким, да не всегда получается. Подхватит утром брюки, пуговиц на поясе как не было, так и нет, затянется ремнём и пошёл, а иной раз оторванный карман на проволоку прихватит – как без кармана?
Вот и выговаривает он жене за нерадивость.
Вот ещё новая забава у неё появилась: пристрастилась к рюмочке. Недаром в тракторе Стёпка не ответил на отцовский вопрос: «А мамка чего?» – скрыл, что опять застал её навеселе, корова в хлеву ревмя ревёт не доена, свиньи визжат не кормлены. Наташка в садике, а мамка спит, в ус не дует.
Раз от разу Вениамин после таких подарочков от жены нередко и сам загуливал, но во хмелю становился не буйным, а замкнуто-смурным, даже Стёпка,
