электромеханика Владислава Петровича, мужчины уже не первой молодости, но всё ещё сильного и энергичного, готового и обматерить нерадивого подчинённого, и дать оплеуху, если более цивилизованные методы воздействия иссякли. Его имя и фамилию знали разве что в отделе кадров, а все коллеги обращались к нему по отчеству, а за глаза называли по прозвищу.
– Вот, посмотрите, – Громов решил начать издалека и указал пожилому ремонтнику на перевёрнутый замок. – Как это назвать?
«Паяльник» подёргал дверь, чтобы убедиться, что с замком действительно что-то не так. Громов тем временем обратил внимание, что у электромеханика не было с собой резиновых перчаток, но ничего не сказал.
– А отвёртку взять и переставить религия не позволяет, что ли? – грубовато ответил Петрович. – Здоровые лбы, а простейших вещей не вдупляют!..
– Почему в журнале не указано, что один буферный фонарь не горит?
– Так и ладно, это ж мелочь! Лампочку поменяем, и всё.
– Из-за мелочей люди гибнут, – ответил Громов. – А это ещё что такое? – И тут он узрел массивный прямоугольник сцепки Шарфенберга, из которой свисала цепь, явно не входившая в перечень стандартного оснащения. – Зачем огород нагородили, если можно было присоединить всё по-человечески? А сейчас всё придётся переделывать к волчьей матери! – Громов задавал риторические вопросы, не надеясь получить на них внятный ответ.
– Это пример гибкости инженерной мысли в условиях ограниченности ресурсов! – подняв палец, важным тоном провозгласил Петрович, и в каждом его слове сквозило издевательство над инспектором.
– А если без болтологии? Представьте, что я долбаная блондинка, и вам нужно мне доступно объяснить, откуда, куда и для чего эти железяки?!
– В комплект поставки не входил переходник с европейской автосцепки на нашу, и слесаря депо изготовили звёнку самостоятельно, – объяснил Стрельников, но его московскому товарищу едва ли показалось убедительным.
– Только от жизни собачьей собака бывает кусачей, – шепнул Петрович Стрельникову, чтобы Громов не услышал.
В эту секунду инспектор ухватил серьгу самодельной звёнки и, видимо, желая проверить изобретение на прочность, с силой дёрнул. Штырь вылетел из гнезда автосцепки, как пружина, издав при этом громкий и мерзкий звук. Чудом не зашибив никого из людей, железяка со звоном шмякнулась на бетонный пол. Громов взглянул сначала на Стрельникова, затем на вагон, а потом на звёнку, мысленно прикидывая, стоит ли ему сегодня праздновать второй день рождения: для первого дня событий было несколько многовато. Петрович же продолжил рубить правду-матку, как ни в чём не бывало:
– Знаете, в чём настоящий парадокс – мы закупаем иностранные вагоны, хотя можем строить свои! А в инструкциях к ним – сам чёрт ногу сломит! По-моему, авторам вообще наплевать, что там написано, им главное – чтобы сноски были по ГОСТу расставлены!
– А что у вас руки не по ГОСТу, это я уже давно заметил. И
