и полки, где с лета осталось совсем немного товаров для автолюбителей: канистры с маслом, упаковки с автомобильными аксессуарами. Но никакой еды, воды или одежды… Она отошла от окна и обошла здание. Сзади оказалась запертая дверь, а еще – генератор в железной клетке под замком.
«Что ж, займемся колесом», – мысленно приказала себе Ребекка и вернулась к машине. Она присела на корточки перед спущенной покрышкой и увидела сбоку цифры, составлявшие что-то вроде серийного номера. По идее, это должно помочь ей найти подходящую замену.
Постаравшись запомнить номер, она подошла к горе шин рядом с заправкой и принялась просматривать все покрышки, оттаскивая в сторону ненужные. Некоторые из них были такими старыми и изношенными, что номера стерлись, другие оказались совсем спущенными. Однако тщательные поиски были вознаграждены, и Ребекка нашла покрышку с похожим номером, которая показалась ей вполне подходящей по размеру. С усилием она откатила ее в сторону от общей кучи. Солнце зашло, на остров опускались сумерки, и все тело Ребекки нестерпимо болело. Господи, как же она устала!
Вместе с усталостью подступили и сомнения в собственных силах.
Перед ней стояла трудная задача – смена колеса. Она знала, как это делается, и не только в теории, но очень давно ничем таким не занималась. В свое время отец настоял, чтобы Ребекка освоила базовые навыки самопомощи на дороге перед тем, как сдавать на права. Ребекка вспомнила, как он стоял у нее за плечом, когда она ставила запаску, и следил за тем, чтобы она все сделала правильно. Все последующие годы уже Ребекка выступала в роли наблюдателя, глядя, как за нее работает механик автосервиса.
И вдруг на память пришли слова отца, которые прозвучали именно тогда, много лет назад. Эти слова он потом часто говорил всем своим троим повзрослевшим детям.
«Не стыдитесь тяжелой работы! – вполголоса повторила Ребекка. – Наоборот, гордитесь ею!»
И подкатила колесо к джипу.
Ранее
«Никогда не стыдитесь тяжелой работы…»
Отец Ребекки имел в виду не только тяжелый физический труд. В его понимании тяжелая работа могла означать и признание собственных ошибок, сопровождающееся искренними извинениями, и умение проявить милосердие и верность долгу даже тогда, когда это нелегко.
Последнее для него было особенно важным.
После возвращения в США Генри поступил в полицию Нью-Йорка и начал свою службу в 68-м участке, что в северо-западном Бруклине. Район его патрулирования по площади насчитывал не более четырех квадратных миль, но это был его город, населенный теми, кому он поклялся «служить и защищать», и он совершал свои обходы с гордостью. Иногда, когда Ребекка и ее братья уже выросли и он после смены встречался с детьми в своем любимом ресторанчике на Макдональд-авеню, дочь спрашивала, почему он продолжает служить патрульным теперь, когда ему уже шестьдесят. В принципе у Генри Мерфи были все возможности пойти на повышение – он даже сдал экзамен на детектива – но ответ у него всегда был
