style="font-size:15px;"> Старый евнух засуетился, приказывая подать теплую меховую накидку императрице, а затем они медленным шагом направились из кабинета вокруг дворца. Дворец был огромным, поэтому императоры, наложницы и императрицы всех времен предпочитали передвигаться на паланкинах. Однако Мин Сянь, с детства непоседливая, несмотря на слабое здоровье, любила ходить пешком даже теперь. Полностью погрузившись в свои мысли, она вышагивала по дорожкам в уснувшем зимним сном саду, не замечая ни кланяющихся служанок, ни пугливых евнухов. Полностью уходя в себя, императрица обычно игнорировала все вокруг, замыкаясь в своих мыслях, как в панцире.
Шан Юй, стоящий в полутьме боковой галереи, куда он пришел остудить голову, следил глазами за тонкой фигурой императрицы. Несмотря на свиту из евнухов, служанок и верного Чжоу Су, идущих чуть поодаль, Мин Сянь казалась такой одинокой среди голых ветвей. Она шла, не разбирая дороги, случайно навернув пару кругов по одной и той же дорожке вокруг причудливого камня, и Шан Юй усмехнулся, поднося рукав к губам и пряча в нем улыбку.
Ему вспомнилась похожая сцена. В детстве Цюйцинь славилась тем, что постоянно витала в облаках – она могла прослушать урок великого наставника, который тот по милости императора проводил ей, или, засмотревшись на облака, столкнуться с кем-нибудь в саду. Шан Юй с самого детства часто бывал во дворце, а после разрешения императора стал регулярно навещать Четвертую принцессу. Когда он впервые познакомился с ней, ему показалось, что та глуповата. У нее менялось настроение по сто раз на дню, она была несдержанной и излишне мечтательной. Она могла разрыдаться от перспективы вышивать подушку и запрыгать от радости, что отец-император пригласил во дворец известного каллиграфа на ее день рождения. Казалось, она никогда не слушала, что ей говорят, и вечно искала себе неприятностей. Но затем Шан Юй разглядел в ней мечтательную яростную душу, которой тесно в стенах дворца. В детстве Шан Юю частенько приходилось получать наказание из-за проделок Четвертой принцессы – то она тушь украдет, то напугает служанку резким прыжком из-за угла, то еще где-нибудь набедокурит. Глядя на императрицу, гуляющую по саду, Шан Юю вспомнился как раз один такой случай: в том же саду много лет назад.
Маленькая Цюйцинь, заполучив товарища по играм, быстро взяла его в оборот и теперь постоянно придумывала, чем бы им заняться. Ее детский ум был горазд на самые разные проказы, но больше всего она тяготела к туши и проделкам, связанным с нею. В императорском саду стоял уникальный причудливый камень – он походил на тигра, а потому особенно нравился императору Мин Дуаню, да так, что тот поставил его на самое видное место.
Мин Сянь долго ходила вокруг в задумчивости, пока Шан Юй, присев на корточки, наблюдал за ней и ждал, когда та вынесет вердикт.
– Давай оживим камень, – наконец предложила Четвертая принцесса. Шан Юй, к тому времени уже игравший в их тандеме роль совести, здравомыслия и сдержанности, тут же сказал:
– Зачем?
– Ну
