игра, которую я успешно веду и полностью контролирую.
Начальник наклонился вперёд, глядя прямо в глаза Макса.
– Надеюсь, ты не ошибаешься, Макс. Потому что если это не так, тебе не поздоровится.
В конце дня оба агента покидали свои ведомства, понимая, что их игра стала ещё опаснее. Теперь каждое их движение находилось под двойным наблюдением, и любое отклонение от плана могло стать роковым.
Глава 4. Хрупкое равновесие
Берлин, апрель 1953 года. Город был на грани – холодная война уже не была просто дипломатической игрой, она проникла в повседневную жизнь. Берлин разделялся на два мира, словно кровоточащая рана, разрезающая страну, и каждый неверный шаг мог оказаться фатальным. В апреле ещё стояла прохлада, но в воздухе витал запах перемен. Лёд таял, обнажая неровные, израненные тротуары города. Однако этот город не мог забыть о своих шрамах – бомбежки, прошедшие по нему несколько лет назад, оставили глубокие следы на его фасадах и улицах.
Екатерина медленно шла по улице, взглядом скользя по серым зданиям. Берлин был полон призраков – не тех, что были мертвы, а тех, кто ещё ходил по этим улицам, но уже не жил по-настоящему. Люди боялись друг друга. Говорили только то, что нужно, и часто искали глазами укромные уголки, чтобы избежать лишнего внимания. Внезапное исчезновение, арест – каждый в городе знал, что это такое.
Густые облака нависли над улицами, лишая город солнечного света, но сквозь холодный ветер доносились звуки шагов, шум редких автомобилей. Макс должен был появиться с минуты на минуту, и её беспокойство нарастало. Она слышала рассказы о судьбах таких, как она: шпионов, которые перешли границу между верностью и предательством, нарушили правила игры. Им не прощали ошибок. И сейчас они с Максом шли по этой тонкой грани – слишком много раз встречались, слишком глубоко забрались в личные беседы.
Когда Макс наконец появился, его фигура быстро мелькнула среди других прохожих. Тонкое пальто не спасало его от холодного ветра, но его лицо было спокойным. Он шёл уверенно, в его движениях была чёткость, почти хищническая осторожность. Екатерина прекрасно знала этот взгляд – она видела его у многих агентов. Но что-то в его глазах изменилось, как будто за ними скрывалась тревога, которую он не мог больше скрывать.
Он сделал знак – слегка опустил голову, показывая, что встреча пройдёт как обычно. Никаких лишних эмоций, никаких лишних движений. Екатерина замедлила шаг и огляделась. На улицах было немноголюдно, и всё же каждый человек казался потенциальной угрозой. Она шла дальше, не ускоряя шаг, как если бы каждый её шаг был частью игры, в которой они оба участвовали.
Они встретились в подворотне, на узкой улочке старого Берлина, где раньше работали маленькие лавки, но теперь остались только разбитые витрины и разрушенные стены. Здесь не было лишних глаз, только они вдвоём.
– Сегодня всё идёт по плану? – спросила она негромко, избегая излишней формальности.
– Пока да, – коротко ответил Макс, его глаза на секунду задержались на её лице, как будто он что-то искал
