ныли при воспоминании о линейке, проходящейся по ним даже не за строчку – за букву, выбившуюся из общего ряда.
– А мы за что-то конкретное соревнуемся? Какое наказание? – спохватилась я, понимая, что проигрываю.
– Кто последний – с того ужин, – не отрываясь, произнес Ян.
Хотя уже стало понятно, что ужин будет с меня. И это неплохо. Первый ужин за три дня – это просто замечательно!
Стопка Яна действительно закончилась раньше, но до восьми оставалось еще полчаса, так что он придвинул ближе мою часть и принялся планомерно выписывать однотипные приглашения.
– Все! – объявил Ян под бой часов. – Мы сделали, что смогли!
10.1
– Но я не успела…
– Да и плевать, – управляющий встал, с наслаждением и хрустом потянувшись, и вытащил у меня из пальцев грифель. – Уходим отсюда.
– Наверное, я не способна сейчас приготовить полноценный ужин…
– Так и быть, возьму готовку на себя, – мужественно вызвался Ян.
У меня дома он осмотрел запасы, достал колбасу, сыр, хлеб, нарезал не слишком аккуратно, помыл несколько яблок, заварил чай. Меня же озадачил поиском корзины побольше.
О том, что он задумал, я догадалась не сразу – слишком вымоталась за эти три дня. Ведь обычная текучка тоже никуда не исчезла, а подготовка легла поверх и без того загруженного графика.
– А еще какой-нибудь плед, например, с дивана, – продолжал командовать Ян. – Он проверенный, мне понравился.
Я смутилась, вспомнив про совместную ночевку, поэтому быстро принесла все затребованное. А затем наблюдала, как Ян застелил полотенцем корзину, сложил туда еду, аккуратно поставил чайник, на который наложил стазис, чтобы не остыл и не расплескался, и кружки. Плед вручил мне.
– Идем!
– Куда?
– Увидишь!
Честно говоря, совершенно не хотелось никуда идти, но энергия управляющего, как и его идеи, оказалась заразительной. Уже в полутьме надвигающейся ночи мы плутали по извилистым тропинкам, пока не вышли на поляну среди кустов. Ян заботливо придержал ветки, чтобы я смогла нормально пролезть.
– Одно из самых укромных мест, – прокомментировал он, расстилая плед.
– И часто ты здесь прячешься?
– Бывает иногда. Садись.
Сам Ян уже устроился на пледе и, подстветив себе единственным светляком, принялся разбирать корзину.
– Тебе с чем бутерброды?
– Со всем и сразу, – попросила я.
За работой и на воздухе голод разыгрался нешуточный. И вскоре в одной руке у меня оказался бутерброд с колбасой и сыром, а в другой – дымящаяся кружка чая.
Стоило Яну освободить руки, как над нами слабо замерцал щит от физических атак.
– Ты чего-то опасаешься? – забеспокоилась я. – Здесь живут опасные существа?
Мы так плутали, что вполне могли оказаться в каком-то вольере.
