вагона и с лязгом откинулся лючок лестницы спуска на платформу. Мы вылупились из приоткрытого окошка, но здание вокзала с надписью станции не увидели, оно был далеко впереди, а из нашего хвостового вагона был виден только выжженный солнцем пустырь с поникшей жухлой желтой травой, какие-то кусты, пара пирамидальных тополей и пара каких-то станционных сараев. На гостеприимный курортный город, в нашем представлении, это совсем было не похоже. «Это, наверное, та самая „Дзынь“, а следующая наша», – неуверенно предположил Шурик. Двери вагона закрылись, и поезд медленно покатился вперед. Мы стояли у окна и увидели, как мимо нас плавно проплывает небольшое здание вокзала с гостеприимно распахнутыми деревянными дверями и надписью крупными коричневыми буквами на фронтоне – «Гудаута»! Очевидно, наш поезд, который реально останавливался «у каждого столба», и мы уже так к этому привыкли, что и не удивились виду пустыря на остановке, либо не доехал до платформы, либо просто наши хвостовые плацкартные вагоны не дотянули до нее. А может, и то, и другое. Мы в панике заметались по вагону, мысленно хватали за обшлага фирменной куртки и трясли проводницу, проклиная все на свете, и не очень соображая, что же нам теперь делать, объясняли этой полупьяной дуре, что с этой минуты у нее в вагоне едут два «зайца» и эти «зайцы» – мы! И, главное, непонятно куда мы теперь едем! Она махнула рукой, ухмыльнулась, типа – не парьтесь, и просипела: «Сойдете на следующей». Какого хрена «на следующей»? И когда будет эта следующая? И как нам от этой следующей добираться обратно до Гудауты? На встречном поезде? Спустя минут десять, паника прошла, мы слегка охолонули и вытащили свои пожитки в тамбур поближе к дверям, чтобы уж точно не пропустить эту неизвестную «следующую». Потом, уткнувшись носами в чертово настенное расписание, мы разобрались, что Шуркина «Дзынь» была станцией Бзыбь, настолько маленькой, что мы либо не заметили, как поезд притормозил на ней всего на минуту, либо мы благополучно проехали ее еще до Шуркиного похода к расписанию.
А вообще, надо признаться, несмотря на продолжительность поездки в поезде, и на относительный дискомфорт, и скученность пассажиров в срочно понадобившемся тебе нужном месте, я, все же, больше люблю поезда и ненавижу самолеты. Аэропорты у черта на рогах, до которых надо несколько часов добираться, с их бесконечными регистрациями, проверками документов, томительными ожиданиями в очередях, сдачей багажа, с их дурацкими унизительными шмонами, когда тебя раздевают и разувают в какие-то поддончики, все просвечивают рентгеном, отбирают недопитые бутылочки с водой и чрезвычайно опасные щипчики для ногтей, с помощью которых ты, возможно, захочешь захватить воздушное судно и угнать его куда-нибудь к папуасам! Не говоря уже о непременных моментах охватывающего животного ужаса при взлете, посадке, турбулентности и невесомости
