style="font-size:15px;"> Он грустно вздохнул, жалея себя, и отправился в мастерскую. Надо же чем-то себя занять, и надо постараться побольше сделать, а то его посадят, так папка останется совсем один.
Джим проводил в мастерской время по максимуму и не заметил, как прошли два дня. Вечером за ужином папа Пауль сказал ему:
– Суд завтра в десять, – он смущённо добавил. – Я должен это сказать, постарайся выспаться. Я поеду с тобой, парень, не надо нервничать.
– Да, папа, – ответил Джим.
Он честно не понимал, чего такого совершил, потому и бессонницей от нервов не мучился, выспался нормально. После утренних процедур завтрак, до полдесятого работал в мастерской с отцом, ему дали на службе отгул.
Пауль велел Джиму заканчивать. Они завершили дела в мастерской и направились к внедорожнику. Папа оставлял его во дворе, в ангар не загонял, потому просто сразу сели и поехали.
Пауль вёл машину сдержанно пристойно, а то не хватало только нарушать правила по дороге в суд. Здание районного суда располагалось на значительном удалении, ехали минут двадцать.
По пути молчали, говорить никому не хотелось. Только когда встали уже, папа сказал Джиму:
– Не бойся, всё будет хорошо.
Джим кивнул и вышел из машины. Вдвоём они прошли в здание и представились дежурному в полувоенной форме в фойе. Тот их отметил и назвал номер кабинета, где будет слушаться дело Джима.
Пришлось подниматься на второй этаж, и на лестнице Джим папе сказал:
– Странная какая у него форма.
– Приставы, – ответил Пауль. – Они охраняют тут всё.
Джим запомнил новое для него слово, оставив зарубку на будущее разобраться с этим понятием подробнее. Они подошли к нужным дверям, Пауль сразу потянул за ручку и, пропустив вперёд Джима, зашёл в кабинет.
Рослый парень в такой же форме, что и на парне у входа, весело проговорил:
– Привет! А вы, наверное, подсудимый с папой?
– Да, Джим и Пауль Горькие, – сказал отец Джима.
– Тогда, Джим, присаживайся вон на ту скамейку, – распорядился пристав, указав ладонью на открытую клетку. – А Пауль пусть выбирает место в зале.
В большой комнате стояли кресла, как в кинотеатре, там уже сидел Ален и какие-то незнакомые люди, они неодобрительно на них смотрели. Перед зрителями возвышалась кафедра, наверное, для судьи, а слева от него установили клетку с простой лавкой без спинки, на которую указал парень.
Джим с независимым видом прошёл в клетку, уселся на скамейку и сделал равнодушное лицо. Папа Пауль уселся с краю, поближе к сыну и подальше от других посетителей. Он уверенно улыбнулся Джиму, и в этот момент парень в форме громко сказал:
– Встать, суд идёт.
Все поднялись, Джим тоже встал. Из боковой двери в зал вошёл русый мужчина обычной комплекции в деловом сером костюме. Он держал в руке тонкую папочку.
Он прошёл за кафедру, уселся в кресло и открыл папку. Пристав сказал:
– Прошу садиться.
Все
