публике.
– А я занимаюсь этим десять лет. Среди артистов много прекрасных людей. Далеко не все из нас шарлатаны. Но у вас другое мнение на этот счет, не так ли, Арман?
Рекстон встал.
– Прошу за мной, госпожа Диль, – пригласил он повелительно – ну чисто король! – Я покажу вам дом. Вам пора познакомиться с вашим наследством.
Глава 5 Чудной дом
– Вы ведь почти ничего не видели, – объяснил Рекстон, когда заинтригованная Ирис вышла в коридор. – Вам нужно составить представление, с чем придется иметь дело. Спустимся на первый этаж и начнем осмотр с самого важного помещения в доме.
– С кухни? – догадалась Ирис.
Губы дворецкого дрогнули в улыбке.
– Именно так, госпожа Диль.
Они спустились по парадной лестнице, Рекстон проследовал в конец коридора и торжественно распахнул дубовую дверь.
– Здесь двадцать лет назад я начал свою карьеру кухонным мальчиком.
– Ого! – восхитилась Ирис, заходя внутрь.
Кухня была большой, с высокими, потемневшими от копоти потолками. Стены выложены желтой плиткой, дощатый пол идеально чистый.
В насыщенном паром воздухе витала сложная смесь ароматов – молодой чеснок и тимьян, дрожжевое тесто и корица.
У чугунной плиты колдовал коротышка с воинственно загнутыми черными усами. На нем красовался белоснежный передник и сдвинутый набок колпак.
Коротышка враждебно глянул на прибывших и вернулся к своему занятию. Он работал сосредоточенно и напоминал ученого, ставящего сложный эксперимент.
– Густав, наш повар. Он живет в Альсингене – это деревня в лиге к западу. Каждый день в пять утра Густав приезжает в поместье на велосипеде и остается здесь до шести вечера. Когда у него выходной, я сам встаю за плиту.
– Вы изумительный повар, – искренне сказала Ирис. – Никогда в жизни не ела ничего вкуснее, чем ваша форель и пирог с ревенем.
Повар строго кивнул. Он не отличался разговорчивостью. Когда Ирис обходила кухню, рассматривая старинный сервант и коллекцию начищенных поварешек, он поглядывал на нее ревниво, как пес, охраняющий свою территорию.
– А это что такое? – удивилась Ирис, изучая приспособление на подоконнике.
На вид – хлеборезка. Однако доска продырявлена, словно сито, внизу установлена воронка с лопастями, от которой тянется за окно латунная труба.
– Изобретение барона цу Герике. Когда нарезают хлеб, крошки падают вот сюда, в крошкопровод, и струей воздуха выносятся наружу, в птичью кормушку.
Ректон откинул занавеску и показал многоярусную кормушку, похожую на дворец. В ней не было ни одной птицы.
– Занятно придумано!
– Да, весьма толково, вот только насосы плохо отрегулированы. Крошки вылетают наружу с большой скоростью и распугивают птиц. В прошлый раз потоком воздуха сдуло двух воробьев и одну синицу. Птиц унесло в открытое окно кабинета госпожи Эрколе. Синица плюхнулась
