style="font-size:15px;"> – Поверьте мне, друзья, пролитая кровь – капля в реке той крови, которая еще прольется здесь в ближайшие месяцы. Фатих не снимет осады, пока не возьмет Истанбула, – подытожил Али.
Сумерки быстро сгустились над Константинополем. Прохладная весенняя ночь накрыла округу. Легкий ветерок со стороны залива разгонял пороховой дым и чад пожара. Небо, полное звезд, стало доступно человеческому глазу. Небольшая группа людей в доспехах стояла у каменных зубцов на верхах воротной башни Святого Романа и вела негромкий разговор. Белые повязки, набухшие засыхавшей кровью, высвечивали на людях в наступивших сумерках.
– Георгий, взгляни вверх. Какое величие! Какая божественная благодать и покой! Как свободно дышится! Видишь эту вытянутую туманность, пересекающую небосвод с северо-востока на юго-запад? Это Млечный путь… Посмотришь на звездное небо и понимаешь, что все преходяще и легче жить после этих мыслей, – говорил Константин Драгаш, положив десницу в кольчужной рукавице на грудь, покрытую чешуйчатым доспехом, а левой рукой опираясь на тяжелый окровавленный меч.
– Да, автократор. Но скоро вновь ударят агарянские пушки, и небо заволокут тучи дыма, – сказал Сфрандзи, блистая белками глаз в сумерках.
– Не вспоминай о том. Это и так ясно. Принимай с благодарностью то, что Господь посылает нам в минуты отдыха.
– Да, Бог не оставляет нас. Помнишь, государь, несколько дней назад из агарянского лагеря донесся страшный взрыв и грохот?
– Помню, – отвечал Константин кивнув головой.
– Я осведомлялся о том у генуэзцев Галаты. Их лазутчики донесли, что наводившая ужас на горожан самая большая пушка агарян разорвалась, не выдержав большого заряда. Мастер, отливший это орудие, некий венгр, ранен при взрыве.
– А сегодня как удачно мы захватили, разрушили и сожгли их тяжелую осадную машину. Ведь они не один день с величайшим трудом и с большими потерями под нашими арбалетными стрелами тащили ее все ближе к стенам!
– Правда, автократор. Сегодня была самая удачная, хотя и кровопролитная вылазка. Нам хорошо помог «греческий огонь».
– Слава Господу. Но сотни ядер других тяжелых орудий продолжают издали крушить наши стены и башни. Да еще, Георгий, похоже, они начали подкоп к стенам, вон там, ближе к Золотому Рогу. Распорядись и прими меры против подкопа.
– Исполню, государь. Иоанн Немецкий весьма искусен в военных подкопах и в изготовлении пороха. Под его руководством наши люди умело ведут встречные подкопы и взрывают их подземные штреки и штольни. Но тебе, моему господину и другу, нельзя более подвергать себя опасности в вылазках на агарян. Если с тобой что-то случится, наши люди падут духом. Кто тогда возглавит святое дело защиты великого наследия Ромейской империи? – укорил Константина комит[34].
– Ты прав, Георгий, мне придется быть осмотрительней. Но как же иначе смогу я подать пример мужества своим воинам?
– Государь, это удивительно. Многие
Комит (лат.) – военный секретарь.
