– в энергопотоках была встроена сигналка как раз на такой случай. Даже если бы я не знал твой уровень владения энергией и ты была крайне осторожна, любая попытка вскрыть щит подала бы сигнал мне. Он стоял до самого обхода, потом я его снял.
– Обход уже был? Но почему не зашли ко мне? Моя палата ведь самая первая по коридору?
– Боюсь, им было не до тебя.
Я хочу спросить, зачем же он тогда пришёл, не только ведь для того, чтобы поговорить об Инне. Андрей Станиславович явно напряжён и будто чего-то ждёт. Но не успеваю: в дверь стучат, и, не дожидаясь ответа, входит мой лечащий врач в сопровождении невзрачного мужчины в строгом костюме с папкой в руках.
– Добрый день, Алтея Германовна! Андрей Станиславович! Вижу, карантин самовольно нарушен? – Степан Петрович обводит нас взглядом, иронично хмыкает. – Как самочувствие?
– Хорошее, – настороженно отвечаю я. Мой коллега по несчастью согласно кивает.
– Прекрасно, просто замечательно! Позвольте всё же осмотреть вас, на всякий, как говорится, случай. Так, ну что же, вижу, вы в порядке, – заявляет доктор через некоторое время, закончив сканирование. – Алтея Германовна, с вами тут пообщаться желают, препятствовать я не имею права, хотя и очень хочется. Поэтому прошу меня извинить.
Степан Петрович неодобрительно смотрит на своего сопровождающего, кивает нам и уходит.
– Меня зовут Рахманинов Игорь Силантьевич, следователь городского полицейского управления. Мне нужно с вами побеседовать, – он обращается исключительно ко мне, будто в палате я одна.
– По какому вопросу? – не успеваю даже открыть рта, как меня опережает Андрей Станиславович.
– А вы, собственно?.. – следователь всё же обращает внимание на собеседника, впрочем, его бесцветные, какие-то рыбьи глаза абсолютно ничего не выражают.
– Я преподаватель студентки Лаврентьевой, Андрей Станиславович Вяземский.
– Хм, насколько мне известно, Алтея Германовна вчера получила диплом и уже не является ни студенткой, ни вашей подопечной. К тому же госпожа Лаврентьева не ребёнок, я могу разговаривать с ней без присутствия третьих лиц, исключая адвоката. Вам нужен адвокат, Алтея Германовна?
Я, абсолютно сбитая с толку, отрицательно качаю головой.
– Вот и отлично. К тому же это не допрос, а всего лишь беседа. Так что в вашем присутствии, Андрей Станиславович, необходимости нет.
– Алтея, если что – я буду за дверью, – Андрей хмурится, бросает неприязненный взгляд на следователя и оставляет нас наедине.
– Итак, Алтея Германовна, приступим, – Рахманинов занимает единственный стул, вынуждая меня сесть на кровать, раскладывает на маленьком столике папку, достаёт бланк и ручку. – Как давно вы знакомы с госпожой Ивлеевой?
– С первого курса академии. Шесть лет.
– Какие отношения вас связывали?
– Мы учились в одной группе.
– Вы дружили? – мне всё больше не нравится тон задаваемых вопросов.
