для того, чтобы их открывали. Само собой, стучаться – это лишнее. Кто же будет утруждать себя такими мелочами, когда речь идёт о "расследовании"?
Габриэлла мысленно вздохнула.
Ну, конечно! Кто ещё мог так драматично нарушить мою тишину? Пожалуй, только Ариан Баррингтон с его Следственным Комитетом Личной Жизни Габриэллы Арчибелд.
Она остановилась у прилавка и скрестила руки на груди, глядя на него с лёгкой насмешкой.
– Поздновато для визитов, не находите? – заметила она с лёгким оттенком иронии, который намеренно звучал, как дружелюбный упрёк. Она вообще была мастером в таких недомолвках.
Ариан закрыл за собой дверь с такой уверенностью, будто она давно принадлежала ему, и медленно прошёл внутрь. Сегодня на нем был черный плащ под стать мрачной решимости на лице. Глаза пристально изучали помещение, словно он искал что-то подозрительное. Было в нём что-то настолько невозмутимое, что Габриэлле на мгновение даже захотелось спросить, не вынашивает ли он план арестовать кого-то за плохо замешанное тесто.
– Вы знаете, мисс Арчибелд, что разгуливание по лавкам зельеваров в столь поздний час не лучшая идея? – начал он без всяких предисловий, его голос был таким серьёзным, словно она совершила величайший преступный акт года.
Габриэлла чуть приподняла бровь и бросила на него взгляд, полный непринуждённого веселья.
– Серьёзно? – в её голосе прозвучала лёгкая насмешка. – Если бы вы действительно следили за мной внимательнее, то знали бы, что я в состоянии вызвать подозрения куда более экстравагантными способами, чем простая прогулка в магазин. Ну правда, Ариан, мои пирожные куда опаснее, чем вы себе представляете.
Баррингтон прищурился, явно не оценив шутку, хотя в уголках его губ мелькнуло что-то похожее на улыбку. Габриэлла понимала: даже если следователь не разделяет её юмора, он не может не оценить её способности так легко парировать его упрёки. В конце концов, не каждый мог ответить королевскому следователю в таком духе и не выглядеть при этом полным сумасшедшим.
Он подошёл ближе, и в его взгляде появилось что-то настороженное, словно он всё ещё пытался разгадать её. Этот момент тишины между ними был не просто моментом – это была их негласная дуэль. Никто не спешил отводить глаза или начинать очередную словесную битву.
– Вы укрепляете подозрения в том, что замешаны в этом деле, – наконец сказал Ариан, его голос стал тише, но более напряжённым. Он говорил с той самой спокойной настойчивостью, которую он всегда использовал, когда хотел заставить кого-то признаться. – Ваши вечерние визиты в такие места только делают вас более подозрительной.
Габриэлла тихо рассмеялась, покачав головой.
– Подозрительной? – переспросила она, едва сдерживая саркастический тон. – О, Ариан, если бы я действительно хотела, чтобы вы меня подозревали, я бы выбрала что-то более драматичное. Может, жонглёров с огненными шарами или, скажем,
