слабо освещённой всё теми же факелами, расставленными уже на большем расстоянии друг от друга и не способными развеять кромешную темноту вокруг. Но, несмотря на это, я вдруг успокоилась. Лес полнился звукам и шорохами, словно разговаривал с нами, рассказывая свою историю. Шелестом листьев, скрипом мелких камешков под нашими ногами, далёким журчанием ручья. И я как будто наполнялась энергией, всё глубже и чаще вдыхая невероятно пахнущий сырой воздух. И даже туман, поползший по земле среди тёмных стволов и густого папоротника, ощущался мягким и тёплым.
А потом он подсветился впереди оранжевым пятном, и совсем скоро мы вышли к яркому костру перед старым, немного скособоченным деревянным домиком.
Возле него прямо на земле сидела пожилая женщина, родившаяся, казалось, не меньше сотни лет назад. Кожа её лица, на котором плясали отблески огня, была сухой и обветренной, голову с жидкими седыми волосами венчала матерчатая полоска с торчащими вверх перьями филина, а на саму ткань были нашиты медные бляшки и нитки бисера, скрывающие раскосые глаза. Её костюм напоминал холщовый халат, отороченный шкурами животных и разноцветными лентами с бронзовыми колокольчиками и бубенцами. Рядом, прислонённый к одному из трёх лежащих вокруг костра брёвен, стоял большой бубен, обтянутый кожей.
– Добро пожаловать домой, снежная кошка, – скрипуче пророкотала в полной тишине шаманка, не поднимая взгляда, а по моей шее сзади побежали трепетные искорки любопытства и тепла. Она даже ещё не видела меня, стоящую за кругом света, но уже знала, кто к ней пришёл. Насколько же сильна она была? Или всё же ошибалась, и я не та, кем она меня считала? – Присаживайся. Я ждала тебя, девочка. Мы все ждали.
Елена с Исайей непонимающе переглянулись и остались стоять, в то время как я приняла приглашение и опустилась на ближайшее к шаманке бревно по её правую руку.
– Не жди, о прошлом не скажу, – тихо проскрипела Майынка, как поскрипывали многовековые деревья вокруг. – Самой придётся дознаваться. Сил хватит. Мне же туда дорога закрыта. Бабка твоя постаралась.
Я неосознанно закусила ноготь на указательном пальце. Упоминание о бабушке озадачило меня. Неужели она тоже была из шаманов или ведьм?
– Я лишь путь укажу, – порывшись в складках своей одежды, Майынка извлекла из кармана горстку сухих трав и кинула её в костёр, взвившийся вверх яркими искрами. В воздухе поплыл дурманящий аромат. – Не стой столбом, волк, – грубо бросила она, резко крутанув голову в сторону Исайи. – Напротив садись. Раз привёл её, подстрахуешь. Якорем её в этом мире станешь. Силой поделишься, если исчерпает себя слишком. От тебя не убудет.
По лицу Исайи было чересчур хорошо видно, что он об этом думает. Но ослушаться он не посмел. Видимо, авторитет Майынки был безусловным. Даже для этого нахального волка. Только уголки его губ вздёрнулись словно в оскале, когда он, не издав ни звука, сел слева от шаманки так, что его полностью скрыло пляшущее между нами пламя.
Майынка медленно развела
