и сделал вид, что и вправду заинтересован в его товаре.
– Может быть. Если оно не стухло по пути.
– Обижаешь, добрый муж! Травить покупателей – не моя задача!
«Конечно. Твоя задача ободрать их, как липку».
Я ткнул пальцем в самую маленькую амфору с черным рисунком финиковых пальм.
– Дай-ка взглянуть.
Тот, кряхтя, пододвинул ко мне указанный сосуд. От одного вида, как была запечатана пробка, мне все стало ясно.
«Дерьмо».
Вслух же спросил:
– Как торгуется, хорошо?
– А, – отмахнулся бородач, – на винишко спрос всегда найдется.
– Ну, это точно, – я с задумчивым видом повертел амфору, – а в округе как раньше? Давненько не бывал здесь, а новости интересные я люблю.
– О, собрат по ловле сплетен, а? – хозяин лавки заржал, словно лошадь. Меня чуть не передернуло. – Тоже любишь уши развесить?
– Что-то вроде того, – холодно ответил я.
– Наш славный правитель Аристомен щедрую награду объявил! Сейчас это на устах всех путешественников и искателей приключений себе на задницу. Но звонкие монеты кого угодно могут соблазнить.
– И за что награда? – я посмотрел на него поверх амфоры.
Торговец подался вперед и заговорщически зашептал:
– Люди недавно стали пропадать. Причем только по ночам. Днем все спокойно, как парус в безветренный час.
– Хм, – я нагнулся и сделал вид, что рассматриваю пробку, – без следа пропадают что ли?
– Если бы, – лицо торговца помрачнело, – изодранные в лоскуты. Аж жутко становится. Я теперь загодя до заката лавку закрываю, чтоб успеть домой до темноты. Стража-то не по всем дорогам ночью ходит.
– Интересно, – я побарабанил пальцами по амфоре, – но ведь на Крите хищников нет.
– Да, небось, псины одичавшие, – кашлянул торговец, – ну или… – тут его голос дрогнул, – похуже чего.
– Похуже? – я с любопытством воззрился на его загорелую рожу с красным носом. – Что именно?
– Добрый муж, – развел руками тот, – ну ты же сам говорил, что на Крите не впервой?
– Ну, не впервой.
– Тогда должен знать о дворце Миноса и Лабиринте.
– Намекаешь на Минотавра? – хмыкнул я.
Торговец лишь вновь развел руками:
– Я лишь слухами делюсь, добрый муж. Но некоторые из них слишком уж звучат правдиво.
– Минотавра убил Тезей, – скромно подал голос Иринеос, до этого молча стоявший и жадно ловивший каждое слово.
Я издал презрительный смешок.
– Что? – захлопал глазами юноша. – Тезей великий герой всей Эллады!
– Я уже говорил, что думаю насчет геройства, – я подмигнул, – Тезей не исключение.
На лице Иринеоса промелькнуло выражение такого шока, словно
