об этом. Ты хочешь сказать, что выбрал что-то определенное?
Он еще более напрягся, ссутулился, краснея с каждым мигом.
– Да… Игрушку.
Чума, воистину тлетворная плесень разрослась по всему городу, и разве можно винить юные умы, если все вокруг погрязло в ней! А ведь зерно (или плесневые споры) сеют, разносят и не истребляют родители, передавая его в поколениях, но печальнее всего, что порой семена разносились ветром повсюду: это был не чей-то избалованный невоспитанный ребенок, а мой, мой сын. Мне не под силу образумить весь мир, однако своим родительским долгом я вижу воспитание Виктима – выполоть бесплодные корни, вытравить споры, иным словом, оградить его от этого.
– Это плохой подарок. Выбери что-нибудь другое. Быть может, книгу или новый ранец, – предложил я и тотчас же пожалел, добавив: – только умоляю, не в форме медведя!
– Нет, мне нужна игрушка.
– Я так не считаю.
– Нужна! И очень…
– Позволь же спросить зачем? И почему не машинку на управлении, не детский строительный набор? Виктим, ты уже не маленький, и то, что тебе действительно нужно – это учиться и получать хорошие оценки. Иным словом, развиваться, а не деградировать, впадая в детство с плюшевым питомником в обнимку.
– Н-но они есть у всех в классе! – вскрикнул Виктим дрожащим голосом.
– Это не значит, что так и должно быть. И вовсе не значит, что так должно быть у тебя! Будь выше этого. В жизни еще не раз придется выбирать между тем, что правильно, и тем, как поступает большинство. Или ты хочешь быть «как все», хочешь скупить половину этой чертовой фабрики ради хвастовства перед одноклассниками, позабыть об учебе и часами напролет разыгрывать сценки с плюшевыми медведями? Ты этого хочешь?
– Я просто… хочу… игрушку.
Вдруг Виктим показался таким печальным, таким бледным и безжизненным, точно я отказывал ему в воздухе. Однако я и не думал сдаваться: вначале это будет игрушка, позже новый телефон, телевизор, приставка, дорогостоящие кроссовки… – нет уж, праздность и расточительность нужно пресекать в зачатке, пока они не извратили юную душу! И я уверен, что когда-нибудь он поблагодарит меня за это.
– Я сказал, нет.
– Тогда мне ничего не надо!
– Отлично! В таком случае останешься без подарка в этом году. Будет тебе уроком, пока не вырастешь и не поумнеешь!
Всего мгновение его лицо дрожало и он ступал громче обычного от негодования, после чего резко повернулся и устремился назад со словами:
– Я сам выиграю!
Разумеется, я видел, как многие дети слезами и криком выпрашивают желаемое, но не мог и представить подобного от своего, как я считал, воспитанного сына – вот на что способны эти дьявольские игрушки! Он безрассудно рванулся через дорогу, и какое чудо, что неподалеку от нас был пешеходный переход, по приближении к которому машины притормаживали, даже несмотря на пылающий красный
