style="font-size:15px;"> Что мы за народ такой? Ни гордости, ни высокомерия. Многие народы сразу бы показали, кто тут господин, а кто унтерменш. Я давно уже не интернационалист и даже напротив, а русский народ здесь, в доброй и такой родной Нижегородской области, ещё верит в эту дружбу народов.
Как из нашего народа выбить интернационализм? Коммунисты вбили людям эту мерзость в голову до такой степени, что мы даже у себя дома позволяем чужакам демонстрировать издевательство над нами. Долго находиться на рынке я не мог, поэтому быстро всё купил и уехал к себе.
Во мне всё клокотало, я не мог отойти от впитанной намертво на Кавказе межнационалочки. В голову лезли очень негуманные и крайне радикальные идеи, как русские должны избавиться от этих назойливых и неприятных гостей, которые на самом деле стали тут хозяевами. От этих тяжёлых мыслей удалось отвлечься только благодаря телевизору, который стало очень интересно смотреть.
Щи получились отличные, а с котлетами что-то не получилось, расползались и вообще вышли невкусными, но с пюре проскочили. На несколько дней еда была готова. Холодильник заполнен продуктами. Всё, что надо было, постирано и поглажено, можно было поездить по городу, познакомиться с ним и изучить.
Утро, понедельник, так называемый «командирский день».
Комбат уже перед подъёмом, на построении командиров батальонов, дивизионов и отдельных рот, получил от командира полка жёсткое внушение за то, что вчера вечером ответственный по полку «замполит» полка поймал наших бойцов пьяными. Но это ещё мелочь. При попытке навести порядок в батальоне, пьяные бойцы начали пререкаться и фактически вышли из повиновения. У нас ответственным по батальону был «замполит» батальона, который сам оказался сильно выпившим и пустил все на самотёк.
Быстро установили зачинщиков и участников этого безобразия. Конечно, среди них, кроме прочих, был Кучумов и ещё несколько человек, четверо с нашей роты. Но наказать никого мы никак не могли. После развода почти всех людей роты разобрали в различные команды, так что мне еле-еле удалось отстоять двух механиков-водителей для работы в парке.
– Будете разбираться с ними вечером, после ужина, – отрезал комбат.
Он вывел из строя всех участников безобразия. Коротко отругал. Кучумова предупредил, что если ещё раз поймает его на пьянке, то, несмотря ни на что, порвёт его водительские права и поставит на должность стрелка в одну из рот. Было видно, что Кучумов угрозы комбата воспринял всерьёз, но это ничего не решало, просто этот солдат боялся только комбата, а остальных, особенно командиров взводов, ни во что не ставил. И на этом всё.
Чего в таком случае ждать?
Понятно. Чтобы меня слушали, мне надо было завоевать собственный авторитет. Это была уже давно очень актуальная для меня задача. Если в парке при работе на технике, где я основном и пропадал, мне удавалось добиваться выполнения поставленных задач, то при выполнении функции старшего на других работах мне это удавалось с очень большим трудом. Проблема уже перезрела.
