и положено ребенку его возраста. Взъерошенный и чуть напуганный. Элай испытывал беспокойство за питомца.
Он тут же кинулся к дверям и вскоре в гостиную влетела коричнево-белая ушастая молния.
Пес бросился прямиком ко мне, на ходу облаивая.
– Он не любит чужаков? – спросила я.
– Наоборот, – буркнул Элай, – слишком беспечный. Он идет с тобой дружить.
Я присела на корточки перед Марли, впрочем, понимая, что нельзя принимать слова Элая за чистую монету. Возможно этот бигль наоборот попытается мне нос откусить и на всякий случай надо быть начеку.
Но забавный плюшевый пес принялся лизать мне руки, подпрыгивая, чтобы достать до щек. И поскуливал, выказывая свое расположение.
– Марли вас принял! – послышался голос Элидары. Девочка стояла на пороге, держа в руках небольшой поднос. А прямо за ее спиной возвышался усатый мужчина в высоком поварском колпаке, которые тут тоже были атрибутом профессии. Он нес поднос раза в три больше.
– Ужин готов! – важно сообщила девочка.
Взгляд повара остановился на мне, и я увидела на его лице смесь облегчения и сочувствия.
– Вы тут останетесь на ночь, правда? – спросил он.
Я кивнула, хоть мне в этот момент и очень захотелось попроситься уйти с ним.
– Давайте, помогу накрыть. Вы всегда тут едите? – спросила я.
– Только обедаем и ужинаем, – ответил Элай, – а завтракаем на кухне. Когда папа дома, он сам готовит. Но это бывает очень редко.
– В последний раз такое случалось, когда он долго не мог найти новую няню, – проинформировала меня Элидара, – мы с Элаем хотели бы, чтобы папа больше времени проводил дома.
Ага, а вот это интересно. Возможно я сейчас узнала главный мотив, который заставляет детишек всеми правдами и неправдами выживать отсюда гувернанток. Чтобы любимый папа не оставлял их на чужих людей и чаще оставался с ними. Мне стало жаль их всех. Детей, которые себя чувствовали брошенными и, разумеется, самого Хольма. Мужчина, судя по всему, занимает высокий пост и ему приходится изворачиваться, чтобы работа не страдала.
Вчетвером мы быстро накрыли на стол. К ужину были ароматные котлеты и нежное картофельное пюре. Отдельно я порадовалась салату из свежих овощей и тонким хлебцам со злаками.
– Сможете унести посуду на кухню и оставить? – спросил повар. – Утром я помою.
– Мы и сами в состоянии справиться с тарелками! – воскликнула я. У меня руки зачесались сделать что-то обычное, как будто я на свободе. У Римзов приходилось ходить по струнке и выполнять один и тот же маршрут каждый день. В доме Хольмов мне, как я вижу, не придется вести себя словно я узница.
– О, если вам несложно! – зарделся вдруг повар. – Меня зовут Артур.
– Василиса, – представилась я, – очень приятно познакомиться.
– Надеюсь, вы тут задержитесь. – он пригладил свои пышные усы.
– Никто до меня не предлагал
