осознав, что это не приснилось,
Я понял, она в чувствах холодна.
У нас не получилось альянса.
Испорчен был прекрасный зимний вечер.
Прощались мы почти по-итальянски,
Она мне: «Чао», я: «Аривидерчи».
Жила она не далеко от дома
И в общем мне с ней было по пути,
Но, что поделать милая, ты Тома,
Теперь, признаюсь, ты не осуди.
От тех духов с трудом пришлось уйти.
Похороны
Ветер с запада, он тучи гнал к востоку.
Траурные звуки по стране.
У стены кремлевской сутолока.
Грохнул гроб в покойной тишине.
Случай этот вовсе не простой,
Очень не хорошая примета.
Для большой страны, большой бедой,
Лет чрез десять обернется это.
Хоронили старого генсека.
Музыка звучала «Мельпомен».
Хоть и жалко было человека,
Но скорей хотелось перемен.
На него серьезно примеряли
Белый фрак Великого борца.
Ордена и всякие медали
Украшали, во всю грудь, старца.
Но не плакал люд по всей России,
Бедная покорная страна!
Все равно за это оросили
Мы с брата́ном по полстакана́.
Пили мы, конечно, за свободу
И наверно пили неспроста,
Ведь свободу сунули народу,
Что в хмельном стакане налита́.
Много мы тогда чего не знали
Хоть кричали громкое «Ура!»,
Только ветры по Российской дали
Бешено вращали флюгера.
Воспоминания
Еще вчера мы были рядом
Твоя рука в моей руке,
Тоска от любящего взгляда
И голос в любящей тоске.
Еще тепло во мне теплится
От теплых рук и губ твоих,
Когда касались наши лица,
Когда скамейка на двоих.
Еще вчера большое чувство
Влекло, как раннею весной,
Теперь в душе темно и пусто
И скука овладела мной.
Сейчас нас разделяют годы
И расстояния вполне.
И все текущие невзгоды
Собой тебя затмили мне.
Плывет вечерняя услада
Еще полуденным теплом,
Я вспоминаю о былом,
А большего мне и не надо.
Пилигримы
Мы гуляли по белу свету
И не знали, где притулиться.
Каждый день вставали с рассветом
И ложились с ночною птицей.
Создавали себе кумиров,
Позволяла святая вера.
Неустанно
