покосившейся хижиной стояла миловидная старушка. Женщина была невысокой, одета в чистую рубаху с незамысловатой вышивкой. На узкие плечи накинута меховая жилетка из лисицы, на ногах лапти. В правой руке она сжимала резную палочку-трость, на которую и опиралась. Седые пышные волосы аккуратно собраны в косу, украшенную разными бусинами и перьями местных птиц. Лицо, покрытое многочисленными морщинами, было красивым и добродушным. Женщина что-то высыпала из тканевого мешочка в кормушку на подоконнике. Вокруг в нетерпении вились птицы и несколько рыжих белок. Старушка совершенно не обращала внимание на стоящих вокруг людей.
– Чего вы ждете? – тихонько спросила Ярослава наставника, боясь нарушить возникшую тишину.
– Кончай тянуть кота за хвост! – не выдержал один из мужчин.
– Да! Мы сюда не на прогулку вышли!
– Добры молодцы… и девица, – заговорила старушка мягким голосом наконец обратив внимание на незваных гостей. – С чем пожаловали?
Ярослава не смогла сдержать улыбку, когда знахарка обратилась к ней. Женщина не смотрела с пренебрежением, как другие. От нее исходило какое-то еле уловимое тепло, отчего на душе стало спокойно.
Светло-голубые глаза, подернутые морщинами, смотрели по-доброму, даже с заботой.
– Вы знахарка? – спросил Игорь.
– Верно. Голубой меня кличут. Живу в этой избе уже очень давно. Подкармливаю и выхаживаю зверюшек да птичек… Иногда ко мне приходят местные, просят подсобить.
– И чем им помогаешь?
– Так знамо чем. Готовлю настои разные. Кому любви охота, кому дитятко никак не удается понести, кому здоровье подправить.
Ярослава не ожидала, что знахарка окажется такой. Она уже напридумывала себе злобный образ ведьмы, желающей всем бед. Траян именно так и выглядел. Княжна и представить не могла, чтобы он стал кого-то лечить. Скорее у мерзкого колдуна всегда припрятан яд да не один.
– Брешет она все! – воскликнул староста и сплюнул. – Знамо, какие ты отвары варишь, ведьма! Когда я еще ребенком был, она жила в нашей деревне. Так одурманила всех местных мужиков, те семьи-то и побросали свои. Потом, когда колдовские чары ее спали, один за другим вздернулись. Ее за это и погнали прочь из деревни. Я и не знал, что она здесь поселилася.
– Ты махонький был тогда, Вадимка, много не знаешь, – женщина добродушно улыбнулась. – Не умею я колдовать и никогда не могла. Это все злые языки. Разве же была моя вина в том, что мужики бросали семьи? Завидовали бабы, что на меня засматриваются их муженьки, вот и судачили про меня всякое. Я по своей воле ушла в лес жить, не стерпела вранья и обиды. Да и отвары-то научилась варить много позже.
Ярослава не могла поверить, глядя на дружелюбную старушку с добрыми глазами, что та могла кому-то учинять беды. Княжне стало жаль ее. Ярослава и на себе не раз ощущала ненависть и злобу, исходящую от окружающих. Будь то деревенские жители или княжеская семья – везде найдутся
