стала жандармом, теперь вот работаю в ДПН. О мотивах умолчу.
Людивину ошеломила такая откровенность. Торранс, способная быть хладнокровным хищником, внешне непроницаемая, к тому же начальница, только что поделилась самым сокровенным, своей ключевой травмой. А ведь они знакомы всего два часа.
– Сочувствую, – произнесла она.
Торранс не сводила с нее пристальных глаз.
– Поспите, пока есть время. Если учесть, что нас ждет, вряд ли в обозримом будущем сможем отдохнуть…
Людивина кивнула и снова повернула голову к пейзажам, плывущим внизу, ко всем этим людям, о которых она никогда ничего не узнает, а те в свою очередь плевать хотели на тяжкий груз, который она собирается взвалить на свои плечи.
Пока делается грязная работа, миру все равно, за чей счет и какой ценой.
Комковатая земля. Перепаханная столетиями, она будто спала здесь с начала времен беспокойным сном, откидывала покрывало, сминала леса, громоздила горы кошмаров, властвовавшие над этой местностью. Несколько ферм стояли тут и там в конце извилистых дорог, между узкими озерами с черной водой. Восток страны, где-то там, вдали от всего.
Они пролетели над ущельем, поросшим соснами, и на другой стороне показался одинокий городок, расположенный в долине между крутыми холмами. Река делила его на две части, и вертолет понесся вверх по извилистому руслу к северной окраине.
Приближаясь к цели, они пошли на снижение. Территория складов уступила место заброшенному карьеру, потом деревья снова завладели пространством. Справа, параллельно их пути, Людивина различила остатки железнодорожной линии, частично заросшие мхом и плющом, а еще дальше – трассу. По асфальтовой ленте мчался белый фургон, увенчанный спутниковой антенной с логотипом круглосуточного новостного канала. Людивина подтолкнула локтем Люси, указав вниз, и та тяжело вздохнула: стервятники уже в курсе, гонятся за добычей.
Вышка шахты «Фулхайм» внезапно вынырнула из-за приземистой горы. Конструкция из стальных балок высотой больше шестидесяти метров в прошлом служила для спуска лифтов в недра шахты. Вокруг тянулись длинные строения с крышами цвета ржавчины – гигантские площади листового железа, под которыми могли бы уместиться океанские лайнеры. С западной стороны выступали три огромные кучи шлака, напоминающие обугленные груди, а на востоке протекала река, окаймленная тростниковым болотом. На севере и юге росли густые леса. Ну и занесло же нас, усмехнулась Людивина, и ее пробрала дрожь.
– И вы говорите, здесь собирается молодежь? – недоверчиво спросила она у Торранс.
– Вроде как. Фанаты индустриального туризма исследуют заброшенные места, подростки ищут острых ощущений, а наркоманы хотят уединения – эти, правда, забредают реже.
– Неблагополучный район?
– Нет, насколько мне известно. Уточним у местных коллег.
Вертолет резко свернул, и Людивина заметила движение между буровой вышкой и тем, что явно было старым перерабатывающим заводом: десятки автомобилей, включая машины жандармерии,
