историческую прозу, что для женского вкуса в общем и целом нетипично. Из лучших побуждений она попыталась и любовника до своего уровня подтянуть. Для разминки вручила ему толстую книжку про Древний Рим: прочти, обалденная вещь! Андрей с опаской взвесил в руке увесистый «кирпич». Подумал – жизни не хватит, чтобы одолеть тысячу страниц, которую накатал забугорный писака Колин Маккалоу[62].
Ингу отличал прагматизм. Частенько она теребила кавалера просьбами рабочего характера. Начала с пустяковых. Узнать, с кем в камере сидит её подзащитный. В выходной договориться насчёт продуктовой передачи. Уболтать дежурного по ИВС принять сигареты не россыпью, а в пачках.
Часть просьб была на грани допустимого, но Андрея это не смущало. Опер, отпахавший «на земле» девять лет, умеет пробежать босиком по лезвию закона и не порезать пятки.
Местом их блиц-встреч был парк экскаваторного завода. Предприятие, некогда выпускавшее каждый второй экскаватор в стране, благополучно обанкрочено. Без хозяйского призора объект социальной сферы дичает. Взять его на баланс голоштанный муниципалитет не торопится.
Летняя эстрада имела кирпичный приделок, в котором с весны обитали адвокаты, отколовшиеся от центральной консультации. Надоело молодежи довольствоваться крошками со стола аксакалов. В заводилах у возмутителей спокойствия ходила Инга Юрьевна Стрельникова.
Эстрада – локация для офиса не статусная, однако удобная географически, горсуд в шаговой доступности расположен.
Внутрь Рязанцев не пошёл, лишние уши без надобности. Свернул на ближнюю аллею. Многоярусные сорные заросли американских клёнов надёжно скрыли его от любопытных глаз. Передвигаться следовало осторожно. Под ногами чавкала грязная кашица из размокшей палой листвы. Оскользнуться на ней проще простого.
Глядя на адвокатское пристанище, Андрей вспомнил – раньше тут была раздевалка для самодеятельных артистов, по совместительству – сторожка, и в ней обитал Маштаков, когда его из ментуры вышибли.
Про то, как Николаича на прошлой неделе закрывали по подозрению в изнасиловании, добрые люди расписали в цветах и красках.
Не дают, гады, спокойно жить человеку. Только-только у него всё наладилось. Рязанцев догадывался, что к случившемуся причастен Сутулов, не умеющий забывать старые обиды.
Стрельникова, яркая картинка на фоне сезонного увядания флоры, появилась минуту спустя, она всегда приходила второй. Алая курточка «Finn Flare» длиною по пояс, дабы крутизну ягодиц от окружающих ненароком не утаить. Куртка, естественно, расстегнута. Иначе как похвастаться упругой грудью, облитой тонюсенькой белоснежной водолазкой? На женщине голубые джинсы-клеш, косой гульфик которых акцентировал прельстительную выпуклость лобка.
Шелковистые волосы пижонки выпрямлены при помощи специального утюжка. Этой осенью Инга роковая брюнетка.
Красавицей ее не назовёшь. За счёт великоватой
Колин Маккалоу – она, знаменитая австралийская писательница.
