так как само было порождено человеческой культурой, выросшей на кровавой почве военных конфликтов, порабощения и подавления чуждых форм жизни и стихий24.
Но наряду с «Космической одиссеей», «Солярисом», «Человеком, упавшим на Землю» и другими фильмами, содержавшими вдумчивые размышлениями о природе человеческой души, основных координатах социокультурных отношений на Земле и их значении в космическую эру, в 1960-е – 1970-е годы развивался и радикально отличный подход к космической фантастике25. В отличие от лент, подчеркивающих жестокость как свойство, неотъемлемо присущее человеку, философски непритязательное кино, заряженное впечатляющими спецэффектами и остросюжетными сценарными поворотами, развивалось в направлении, указанном еще «Пришельцами с Марса» и подобными фильмами прошлых лет. По сравнению с фантастикой 1950-х, в новых фильмах значительно усилился наднациональный посыл. В 1970-е космос и инопланетные миры служили многим кинематографистам удобным фоном для разыгрывания весьма незатейливых сюжетов – зачастую использовались традиционные повествовательные формы, такие как хоррор, триллер, мелодрама, историческая драма и другие, возведенные в «галактическую» степень, благодаря чему появлялась возможность насытить картинку красочными спецэффектами26; как мы увидим далее в главах 4, 5 и 6, советская киноиндустрия тех лет двигалась именно в этом направлении, всячески стараясь «догнать и перегнать» западных коллег. Образ военизированного космоса, как правило, преподносившийся в виде скрытой, «тихой» угрозы, требующей многочисленных предосторожностей, таким образом, связан с общепринятыми представлениями о том, что международная и тем более межпланетная политика ведется с целью предотвращения военных конфликтов. Космические войны, цитируя знаменитый афоризм К. фон Клаузевица (1780–1831), такое же «продолжение политики иными средствами». Согласно же логике этих фильмов, угроза космической войны возрастала, во-первых, ввиду того, что договориться с потенциально населяющими космос расами «по-земному» крайне трудно, а во-вторых, в силу всевозможных катаклизмов, порождаемых суровыми условиями самого космического пространства.
Падение стены и космическая биополитика
Ярким примером кино, успешно лавирующего между двумя этими тенденциями – тонким философским размышлением о состоянии человека в космическом пространстве и относительно простым, формально незамысловатым и зрелищным повествованием, – можно назвать франшизу Р. Скотта «Чужой» (с 1979 по настоящее время). Интересно, что автор сценария писатель Д. О’Бэннон (1946–2009) при работе над «Чужим» во многом опирался на свой же сценарий к фильму 1974 года «Темная звезда», написанный в соавторстве с режиссером Дж. Карпентером (р. 1948). Это была мрачная фантастическая комедия о запоздалой космической миссии
Подробнее на эту тему см. [Geppert 2018: 3–26].
См., например, советско-польскую ленту «Дознание пилота Пиркса» (1979).
Например, «Ужас в космосе» («Terrore nello spazio», Италия, 1965), «Космический линкор “Ямато”» («Space Battleship Yamato», Япония, 1977).
