не может договориться про меж собой о том, кто из них самый достойный, чтобы представлять собой человечество перед глобальными вызовами и его будущим.
Где у каждого представительства человечества на земле есть очевидные и резонные аргументы для своего выбора в число лиц этой экспедиции. Вот только у всех у них нет самого убийственного для них аргумента – звёздного челнока, который и станет ковчегом спасения. А вот у президента он есть и ему выбирать, кого и каким образом спасать. И его выбор в сторону своего импульсивного и дело экстраординарного случая решения, оказался самым просчитанным и предусмотрительным.
И по этой весьма резонной причине (придётся ещё раз повторить из-за крайней важности рассматриваемого действия) и было решено всё оставить на волю случая и решения… Вот только без этих теологических отсылок. И так уже разум генерала МакТиберия не знает на чём зафиксировать своё разумение и здравость своего разума. Всё так фантастично и невероятно до самой недопустимой для разума степени стоит и складывается в его уме, что он сам в себе несколько теряется от груза ответственности, которую на его плечи наложил этот выбор… само собой случая.
И МакТиберий, ощутив в себе крайней степени обезвоживание организма и у него пересохло во рту, начинает тянуть свою руку к бутылочке с минеральной водой, стоящей на столе перед ним в качестве интерьерного субпродукта, и никто до этого момента даже не думал обращать своё внимание на эту воду в бутылочках, как кроме с эстетической стороны реальности. А вот сейчас, когда генерал МакТиберий решил перемудрить их всех и складывающуюся из непредсказуемых поступков реальность, то это всё вызвало напряжение внутри и на лицах присутствующих здесь людей, принявшихся не сводить своего внимания с генерала МакТиберия. Кто определённо больше всех других знает насчёт задуманного президентом, и начинает себя готовить к тому неизбежному, от которого ему не удалось отговорить президента и тот сейчас всё это на них обрушит.
Ну а люди, собранные здесь, в этом ситуационном кабинете, прежде всего своим интеллектом, затем своей способностью работать локтями в деле продвижения своей точки зрения на прежде всего себя и на своё место в иерархии человечества, а уж только затем прихотью президента, как бы они не были застаны врасплох этим много чего обещающим и конечно для всех в край усложняющим сообщением президента быть друг с другом откровенно честным (а он себя хотя бы спросил, потянет ли он всю ту откровенность, которую он заслужил на свой счёт этим своим не укладывающимся в сознание его выборщиками поведением, и это при том, что их уж точно не удосужились об этом спросить), ещё не утратили в себе способность цепляться за жизнь. И они, видя, как начали стремительно развиваться события, тоже почувствовали сухость в своём рту, и все как один потянулись руками к бутылочкам, стоящим перед ними на столе.
И тут к полной неожиданности вице-президенши
