между стен.
Мальчишка скрестил руки на груди и пристально уставился исподлобья.
– А что нужно тебе? За каким бесом ты потащилась с отрядом в Холмы и что делаешь здесь? Зачем прячешь лицо?
– Не твое дело.
– Нет, конечно, не мое, – охотно подтвердил собеседник. – Я-то никто, и звать меня никак. Но в той самой таверне живет один мой хороший приятель Орвик, и ему тоже будет интересно!.. Вообще-то я ему про нашу прошлую встречу не рассказывал, но он был бы в восторге, я уверен. Романтик страшный, идеалист… А тут такая история!
– Он ничего не знает?! – От немыслимой, безумной надежды защемило сердце. Боги, пожалуйста, пусть так оно и будет! Именем Аргоры и Айлина[8], пусть именно так!..
– Если и знает, то не от меня, – пожал плечам Жаворонок. И добавил проникновенно: – Вот что, подруга, я в чужие дела не суюсь, но тут у меня свой интерес. В том отряде тебе и Лиар, и Орвик… Почем мне знать, что ты не шпионка, не наемный убийца? Может, ты момент выжидала, чтоб принца похитить?
Антара даже воздухом подавилась, настолько невероятным было это предположение.
– С ума сошел? Дался мне твой принц!
– Ага, принц не дался. Стало быть, ты за Орвиком туда притащилась? И что он тебе сделал?
Горло перехватило. Почему же это оказалось так мучительно?.. Она хотела послать мальчишку к бесам, а там хоть в подвалы, хоть в пекло – видит небо, она бы так и сделала! Но колени вдруг стали ватными, и пришлось опуститься прямо на землю, облокотиться о глухую стену какой-то лавчонки. Рик присел перед ней на корточки, заглянул в глаза.
– Эй, ты чего? Так, только в обморок не надо, а? Ты ж не из благородных! Давай, рассказывай. Сначала.
И она принялась рассказывать – вот так вот запросто, неожиданно для себя самой. С самого-самого начала, все то, что никому б и под пытками не выдала, – то и дело сбиваясь и беспомощно глядя по сторонам в поисках нужных слов, дивясь тому, как все это нелепо звучит со стороны. О том, что выросла в Аннее, что несладко жилось под властью нового барона. Отца и брата забрали в гарнизон, где они и погибли во время какой-то стычки с соседями, Антаре тогда исполнилось четырнадцать. Помнится, сын кузнеца ей внимание оказывал, мама так радовалась, думала, пройдет несколько лет, и сыграют они свадьбу. Антара и сама так думала. А что, хороший человек, не обижал бы. Были б у них дом, детки и все то, что добрым людям полагается. А вышло иначе…
Зимой это случилось, выбралась за дровами к лесу: мать уже тогда болеть начала, печь топить приходилось часто. Мужчин в доме не осталось, приходилось самой. Топор, как назло, то и дело с деревянной рукоятки слететь норовил: руки не дошли забить новый клинышек. Коченели пальцы. Она тогда и не сообразила, откуда возник юноша с пепельно-русыми волосами: услышала конскую поступь, обернулась, и вот он стоит – тонкий, бледный, светлоглазый, словно
Аргора и Айлин–боги любви, верности и домашнего очага, изображаются как двое влюбленных, что держат в руках зажженную свечу.
