за стеной тысячи коридоров, а я так и не рискнула присесть в одно из «кресел», боясь, что никогда уже не поднимусь. Из огромного сонма общественно-развлекательных мест я всегда выбирала облюбованные валиурцами: там всегда попадались более-менее твердые табуретки. Серокожие не очень-то жаловали студенистые предметы обихода.
Еще один слуга (а может и мой провожатый, я плохо различала одноцветных особей) принес поднос с плошками, наполненными водой и, как я уже знала по опыту, сладкой кашей с местными злаками и сухими фруктами. Это стандартный набор гостеприимства. Для приглашенных валиурцев, разумеется. Но я не была голодной, поэтому отказалась. Слишком уж разъедало меня любопытство. Понятно, что это непростое, даже по меркам замороченных грольдов, здание является резиденцией правителя. Но для чего ему понадобилось принимать меня здесь, не понятно. И судя по количеству плошек, на этой встрече должен присутствовать некто серокожий.
Нирмаа бесшумно вплыл в комнату, когда Сэм уже решила, что про нее благополучно забыли. Главный грольд вдруг очаровательно зарделся, сделавшись ярко-голубым. Замялся. Пришлось брать инициативу в свои руки.
– И зачем я здесь?
– Мягкого пред-сновидения, уважаемая Сиенна… – почти ласково произнес Ди-воо-н’а.
Пожелание мягкости в мире-студне давно звучит, как издевка. Еще это ненавистное имя…
– Мхуурры, оставленные в вашем мире, сообщили нам печальные вести.
– Вы можете общаться с «млечниками»*, невзирая на капсулизацию?
– Да, – не очень уверенно кивнул нирмаа.
– Значит, Одди тоже в курсе?
– Прошу, не злись на него. Он не хотел тебя волновать. Боялся, что ты захочешь вернуться домой.
– Так, и что за грусть-тоска одолела мхуурров?
– Морришшдра активизировалась.
– Хм. Чем я-то смогу помочь? Тут лекарства нужны, а не бывшая лингвистка…
– Ты пока плохо понимаешь суть Морришшдры.
– Почему же? Я читала ваши хроники.
– Не всегда истина лежит на поверхности. Не всегда в истине нуждаются. Не всегда истины достойны.
Ха. Как я и думала, история грольдов полна вранья. Как и человеческая.
– Но ты – достойна. Я удивлен, что он не поведал тебе.
– Кто «он»?
– Тот, кто унаследовал знания наших служителей исцеления. Тот, с кем ты уже встречалась в своем мире.
– Жрец валиурцев, что ли?
– Шестьдесят лет назад он был одним из… как вы их называете – врачей. После уничтожения его исцеляющего дома, когда твои соплеменники пришли за ним, он стал исцелять не тела, а души. Потому выбрал путь религии. Чтобы помочь остаткам своего народа.
– Да, он говорил, что присутствовал при моем… эм… исцелении, если хотите.
– Верно.
