жизнь.
Изменения, произошедшие в ее мире новых условий, были в основном следующими: ее дядя, преподобный Джеймс, который как человек ученый и достойный привык к высшему обществу, и как проповедник выдающихся заслуг, время от времени контактировавший с короной и двором, стал ее отцом; а она сама была ребенком от тайного брака с знатной дамой, чье личное положение и положение отразили бы важность ее дочери. Но были бы необходимы доказательства или предполагаемые доказательства какого-либо рода, и в настоящее время было слишком много людей, чьи показания были бы доступны для ее уничтожения. Поэтому ее дядя Джеймс сменил свое место и стал ее дедушкой. Обстоятельства его ранней жизни придавали этому правдоподобие двумя способами: во-первых, потому что они допускали возможность его тайного брака, поскольку ему было запрещено жениться уставами его колледжа, и, во-вторых, потому что они давали разумное оправдание для сокрытия его брака и рождения ребенка, публичность которого стоила бы ему средств к существованию.
В этот момент история начала логически развиваться, а вся схема – последовательно расширяться. Ее гений как писателя художественной литературы был доказан; и с укреплением интеллектуальной натуры наступила атрофия моральной. Она начала смотреть выше; и семена воображения пустили корни в ее тщеславии, пока безумие, скрытое в ее натуре, не превратило желания в убеждения, а убеждения в факты. Поскольку она воображала для себя, почему бы не вообразить с пользой? Все это заняло время, так что когда она была хорошо подготовлена к своему предприятию, дела в стране и мире, а также в ее вымышленном романе, продвинулись. Очевидно, она не могла начать свое предприятие, пока не исчезла возможность того, что свидетели из внутреннего круга ее собственной семьи будут привлечены против нее; так что она не могла безопасно начать махинации в течение некоторого времени. Однако она решила быть готовой, когда представится случай. Тем временем ей пришлось вести две жизни. Внешне она была Олив Серрес, дочерью Роберта Уилмота, родившейся в 1772 году и вышедшей замуж в 1791 году, и матерью двух дочерей. Внутренне она была той же женщиной с тем же рождением, браком и материнством, но другого происхождения, будучи (воображаемо) внучкой своего (реального) дяди преподобного Джеймса Уилмота ДД. Пробелы в воображаемом происхождении были таким образом заполнены, как сделано и предусмотрено в ее собственном уме, она чувствовала себя в большей безопасности. Ее дядя – так гласила ее выдумка – в начале своей студенческой жизни познакомился и подружился с графом Станиславом Понятовским, который позже стал по выборам королем Польши. У графа Понятовского была сестра – которую изобретательная Олив окрестила «принцессой Польши», – которая стала женой ее дяди
(теперь ее дедушка) Джеймс. У них родилась в 1750 году дочь Олив, брак держался в тайне по семейным причинам, и ребенок по той же причине был выдан за отпрыска
