только выглядывавшие из комьев талого снега длинные когти на тонких пальцах, вцепившихся в полы пальто мужчины. На созерцание, впрочем, не ушло и секунды: в следующий же миг я рванул с места, как ошпаренный, под угрозы и забористую ругань, доносившуюся вслед. По первое число досталось всем, даже отцу и матушке, которых у меня не было отродясь. А по спине наряду с тем неприятно стеганули крючья заклятий. Добротные, да, но не зацепили, и то хорошо: ну не знал человек ни моего устройства, ни моих слабостей.
Полагаю, жест доппельгангера означал, что следовало именно бежать. Не через Навь – вероятно, там меня уже ждали. Спасибо, что предупредил, хотя я и так сообразил уже. На ходу с невольным содроганьем я подумал ещё и о том, как это он умудрился выбраться в мир? Тот, второй? Раньше ему подобные выверты даже и в Навьем царстве-государстве не удавались, что делало его не более чем настырной галлюцинацией, не способной повлиять на реальное положенье вещей. Вон только советами своими непрошенными. Да издёвками. Теперь же его присутствие стало вполне материально, судя по тому, что он только что вытворил. Надо держать ухо востро: с такими-то друзьями враги не нужны.
Наконец, забившись в неприметную тёмную подворотню, первым делом я резким движеньем сломал печать на плече, которой меня как бы между прочим беззастенчиво наградил некромант. Держалась на мне она неважно, но всё равно метка заметная. Вот и ищите теперь. Но спокойнее всё одно не стало.
…
Минуло меньше недели после моего «феноменального» побега. Всё это время я бессистемно, безо всякой благой цели, скитался в индустриальных лабиринтах. Заброшенные дома и заводы, окраины и свалки. Соваться куда-то, помимо этого, я пока что опасался – свежо ещё было воспоминание. И озвученные некромантом перспективы не воодушевляли. Интересно, он вообще выбрался? Меня в меньшей степени волновала его судьба, но зато занимала судьба собственная: полагаю, с рук бы мне все мои сомнительные достижения не сошли. Двойник на глаза не показывался, и спросить у него самолично я не мог, да по правде и не пытался: не буди лихо, пока тихо.
Временами шёл снег. Когда приключалось такое, я внимательно следил за плавно вальсирующими хлопьями, просчитывая в уме их траектории, или, поймав крошечное кристальное чудо в ладонь, в которой оно не таяло, рассматривал затейливую многогранную структуру. Закономерности, согласно которым капля воды приобрела ту или иную форму, не были для меня тайной за семью печатями – я всё прекрасно видел и понимал, но, несмотря на то, научился кое-чему свыше: различать в снежинках, близоруко щурясь, их невесомую непонятную красоту.
Глава
XXXI
. Падальщики.
Однажды бродя меж цехами заброшенного завода и рассеянно наблюдая, как на свежевыпавшем снегу исчезают оставленные миг назад следы, я ненароком уловил в прозрачном морозном воздухе кое-что тревожное. Я сразу не сообразил, что это – запах или ощущение? А, решив разобраться получше, направился в сторону выщербленной постройки из красного кирпича.
Неприметно
