удачно сконструирована Общая часть, автором-разработчиком которой был ученый мирового масштаба проф. Н. С. Таганцев[136].
Многие положения Уголовного уложения не потеряли своей актуальности и поныне и вполне могут быть использованы при дальнейшем совершенствовании УК РФ 1996 г.
Уголовное уложение существенно отличалось от предшествующего Уложения. Прежде всего – своей краткостью: всего 687 статей, 72 из которых приходились на Общую часть. Она состояла из 8 отделений, которые регламентировали понятие преступления, категоризацию уголовных деяний, виды наказаний, действие уголовного закона в пространстве, снижение и замену наказания, обстоятельства, усиливающие и устраняющие наказуемость.
Преступление определялось как деяние, «воспрещенное во время его совершения законом под страхом наказания». Аналогия отменялась. Уголовные деяния подразделялись на три категории, исходя из формы вины и санкций: тяжкие преступления, преступления и проступки. Тяжкие преступления – исключительно умышленные, что правильнее, чем по УК РФ 1996 г., который к тяжким относит и неосторожные деяния. Преступления наказывались при наличии умышленной вины. При наличии же вины неосторожной – только в случаях, особо указанных законом. Такая норма, известная большинству уголовных кодексов мира, появилась в УК России лишь в 1996 г. Уложение впервые в российском праве сформулировало норму о возрастной невменяемости (невменимости), которая опять-таки появилась у нас лишь в УК 1996 г. Для малоимущих гуманностью отличается норма о возможности отсрочки штрафа на год. Представляет несомненный интерес установление в ч. 3 ст. 24 правила, согласно которому «денежная пеня, для коей законом не установлено особое назначение, обращается на устройство мест заключения». В современных условиях бедственного положения российских исполнительных учреждений подобная норма нам бы весьма пригодилась.
Удачнее, нежели в УК РСФСР 1960 г. и УК РФ 1996 г., формулировалось покушение на преступление и приготовление к преступлению. Покушением признавалось «приведение в исполнение преступного деяния, учинение коего желал виновный, не довершенного по обстоятельству, от воли виновного не зависящему». Такое определение исключало дискуссию о допустимости покушения с косвенным умыслом. Объективная сторона правильно связывалась с исполнением преступления. В теории уголовного права классическим считалось понимание покушения как начала исполнения состава преступления. Покушение наказывалось не по всем преступлениям и подлежало обязательному смягчению сравнительно с санкцией, предусмотренной за оконченное преступление. Лишь в УК 1996 г. предусмотрено аналогичное смягчение наказания за покушение на преступление, приложимое, правда, ко всем четырем категориям преступлений.
Вполне обоснованно обязательным условием приготовления к преступлениям еще 100 лет назад русское уголовное право признавало
См.:
