до дверей.
Я покачал головой:
– Спасибо, я не тороплюсь. Я, знаете, с удовольствием выпил бы чашку чаю и слопал бутерброд с маслом и сыром.
При этих словах профессор чуть не задохнулся от возмущения. Он побагровел и так надулся, что казалось, сейчас полетит, как шар братьев Монгольфье. Каким-то чудом ему всё же удалось остаться на земле.
– Я же говорила, что он сумасшедший, – сказала Катя, пожимая плечами.
– Что здесь сумасшедшего? – удивился я. – Я же не прошу у вас сто рублей взаймы.
– И на том спасибо, – проворчал профессор.
– Человек голоден и просит стакан чаю и кусок хлеба. Что здесь такого?
Мой вопрос явно поставил их в тупик.
– Да вообще-то… – промямлила Катя и вопросительно взглянула на отца, который уже совсем собрался улететь ввысь.
– Проводи молодого человека на кухню, – сказал профессор, сдержавшись. – И дай ему стакан чаю и бутерброд.
Мы с Катей пошли на кухню. Я сел за стол, накрытый клеенкой с видами столиц мира, а Катя зажгла плиту, наполнила чайник водой и поставила на огонь. После этого она села напротив меня. Мы посмотрели друг другу в глаза, и я улыбнулся, но у Кати лицо оставалось суровым.
– Чего уставилась? – спросил я.
– У тебя действительно не в порядке с мозгами или прикидываешься? – сказала она.
– Да нет, мозги у меня в норме.
– А впечатление такое, что они у тебя совсем не варят…
Чайник вскипел и завизжал, как кошка, которой наступили на хвост. Катя сняла его с плиты, достала из шкафа маленький фарфоровый чайник, бросила в него две ложки чая и залила кипятком. Она вынула из холодильника масло, сыр и колбасу; поставила на стол хлеб и пачку печенья.
– Лимона нет? – поинтересовался я.
Катя вздохнула и полезла в холодильник за лимоном.
Я сделал себе большой бутерброд с маслом и сыром, а сверху еще положил изрядный кусок колбасы. Налил чай в блюдце и долго дул на него, чтобы остыл.
– Тебе в детстве не говорили, что чавкать неприлично? – сказала Катя.
– Говорили.
– А зачем чавкаешь?
– Хочется…
Катя рассмеялась.
– А ты ничего… – сказал я.
– В смысле?
– Ну, знаешь, так у тебя все в порядке… и фигура… Ноги там…
– Это – в маму. У нее тоже ноги длинные.
– Интересно было бы посмотреть.
– Она попозже будет.
– Знаешь, – сказал я, – у нас в школе учительница физики была… Такая симпатичная… Знаешь, такая фигура и грудь… В общем, интересная женщина.
– Ну и что? – Катя была заинтригована. Она прикрыла дверь и подсела ко мне ближе.
– Да ничего. Один раз она нам фильм показывала… Понимаешь, такой учебный фильм про всякие физические явления.
