рабочие. Ведь большая часть ветеранов не собиралась возвращаться в родные деревни, да и не все испытывали тягу к земледелию.
Листаю доклад Бекетова и снова благодарю судьбу, что она свела меня со столь неординарным человеком. Ведомство Никиты Афанасьевича проделало просто колоссальную работу. Ведь демобилизация десятков тысяч солдат – весьма сложный процесс. С учётом того, что государство не бросило их на произвол, а дало возможность устроиться по своему усмотрению. Высший свет и даже генералы удивляются моему великодушию. Но они почему-то не хотят понять, что о людях надо заботиться. Ведь завтра в солдатских семьях появятся дети, увеличившие численность податного населения. От этого только прибыток при небольших расходах. Да и уже через два-три года новые земледельцы с мастеровыми начнут приносить пользу экономике. А ещё ветеранов с радостью берут в полицию, где весьма большой недокомплект. Преступность в последние годы изрядно сократилась, но её пока хватает, и кто-то должен с ней бороться.
И главное – я забочусь о людях, понимая, что их много не бывает. Именно поэтому в обществе, даже крестьянских общинах, насаждается гигиена, делаются прививки от оспы, в городах строятся канализации и работают санитарные кордоны на юге. Моя задача – приумножить народ российский и заселить им как можно больше земель. Ведь после завершения прожекта «Югороссия» последует освоение южносибирских и байкальских степей. Нельзя, чтобы огромные территории были практически безлюдны. Но это работа на ближайшие десятилетия.
Вот только я не представляю, как мы будем отдавать испанский кредит, случись какая-то неожиданная напасть и непредусмотренные. На текущие расходы пока хватает уральского золота, но денег требуется всё больше. Нам нужно срочно начать производство товаров, которые будут пользоваться спросом в Европе. Или получить экономическую независимость, прекратив покупать современные механизмы и машины. Но для этого мне необходимо хотя бы семь-восемь лет спокойствия. Другой вопрос – позволят ли нам прожить эти годы мирно?
Глава 5
Июль-Август 1774 года, Санкт-Петербург, Митава, Российская империя.
– Добрый день, синьор Раньеро. Думаю, вы ознакомились с предоставленными документами. Поэтому предлагаю приступить к делам, без всяких дипломатических экивоков. Присаживайтесь, разговор будет долгим, – отвечаю на витиеватые приветствия гостя, кивая на кресло.
Тот быстро оглядел мой кабинет и не смог скрыть удивления. Всё-таки столь удобная мебель, редкость по нынешним временам. Хотя мануфактура Антоновских начала потихоньку продавать её в Европу. Пока обладателями новинок стали мои соратники и иные вельможи с купцами, готовые платить немалые деньги.
Итальянец, вернее, генуэзец, к моему удивлению, оказался светловолос и голубоглаз. Только нос немалых размеров выдавал в нём уроженца юга. А вот по-французски гость говорил отлично и нам не требовался переводчик.
