он ведь не умер? Сейчас это было бы некстати.
– Он определённо не умер. И перекинулся во что-то некрупное, я не знаю точно.
– Ты не видела, в кого он превратился? Разве так может быть?
Ведьма поморщилась.
– Марина, откуда такой интерес к его участи? Не знаю я, кем он стал, что-то такое пушистое и не слишком крупное… кошка, собака… не знаю! Портал ослепил… хвост у него точно был.
– Он все же не чужой и мне, и моему ребёнку. И ребёнка кто-то признать должен.
– Это понятно, но чем дольше его не будет, тем тебе лучше. Подашь прошение об установлении отцовства и признании твоего малыша наследником. Может, к тому моменту, как Евгений вернется, у него будет только один выход – жениться на тебе да и жить долго и счастливо.
– Подам…
Ведьма пристально поглядела на внучку:
– А откуда такая неуверенность? Марина? Ты ведь мне сказала, что беременна от Отта?
Внучка потупилась. Ведьма привычно взялась за половник. Надо бы за сердце, но половник выглядел доходчивее.
– Мар-рина?!
Внучка потупилась.
– Ну…
– Ну?!
– Это может быть ребёнок Евгения, а может и Маркуса.
Ведьма положила половник и опустилась на табурет. От греха. Некоторые новости лучше выслушивать сидя. Или лёжа.
– При чем тут Маркус Отт?
– Он… и я… он мне нравился, и я ему, а потом Евгений… в общем…
Врать ведьме – занятие бесполезное. Можно недоговорить. Но если уж ведьма настроена вытряхнуть из тебя правду, она это сделает. Даже вместе со слезами, соплями и хитрыми замыслами.
– Я надеялась, а он… а я…
Ведьма слушала и мрачнела. Картина ухудшалась на глазах. Внучка действительно не соврала ей, но она сама не знала, от кого беременна. Пока Евгений за ней ухаживал, Маркуса она тоже не упускала. И да, у них всё было. И с Евгением тоже. И примерно в одно и то же время.
Более того, вчера Марина пыталась заставить Маркуса на себе жениться. Но тот узнал про кузена, жениться отказался и задал тот же вопрос, что и бабушка. Чей ребёночек-то?
А Марина и сама не знает до конца.
По крови этот ребёнок – Отт. Стопроцентно. Ни с кем третьим Марина не спала. А вот от старшей ветви или от третьей младшей – неизвестно. Скорее даже от Марка, потому что Евгений своё отцовство отрицал резко. Но он мог и соврать.
Но и Марк говорит, что защита от внебрачных детей у него лучше, чем у Евгения. Дескать, кто-то из предков этим сильно озаботился. И тоже может соврать.
А вот алтарь…
Алтарь не станет ни врать, ни хитрить. Кровь Оттов он почует и Марину в живых оставит. Но наследником этот ребёнок может и не стать. А может и стать. И до родов этого не узнать, не определить.
Ведьма только вздохнула.
– В кого ты такая дура?! Марина?!
– Бабушка, я думала…
– Нет,
