над лежащей на столе на белой простыне разбинтованной Пинки.
– Ваше Величество, как вы вовремя пришли! Я как раз хотел отправиться к вам с докладом о здоровье Голди.
– С ней что-то не так? – спросил Большеглазый.
– Да, лапка загноилась, есть опасность, что её придётся ампутировать.
Лестрейд не знал, что такое «ампутировать», но понял, что дело плохо, и после этих слов взвыл так горестно и громко, что о нём немедленно вспомнили, и Большеглазый сказал:
– Доктор, мне кажется, что пёс всё понимает, не пугайте ни его, ни меня. Лапку надо сохранить любой ценой. Думайте как, делайте всё, что нужно, и после операции на перевязках больше не применяйте эфир. Собачка малюсенькая и может не проснуться. Пусть ей будет больно, но она так скорее выздоровеет. Он ей поможет! – Большеглазый указал на Лестрейда.
– Слушаюсь, Ваше Величество! У меня появилась одна идея, это должно помочь. Только надо убрать из операционной сеттера, он может помешать. Первым делом я зачищу рану. И придётся удалить часть кожи и мышечной ткани, но потом всё покроется шерстью и ничего видно не будет.
– Доктор, для меня и друга Голди это совершенно неважно. Главное, чтобы она выжила и пришла в себя. Сеттера я сейчас попробую убрать из операционной.
«О-о-о, какой умный этот Большеглазый! Как он всё правильно сказал! Нам всё равно, главное, чтобы Пинки была жива, и называйте её как угодно, хоть Голди, хоть Сильвер, только вылечите! В одном ошибся мудрый Большеглазый, я никуда от Пинки не уйду, не настолько я доверяет Лекарю! Если они будут настаивать, придётся их укусить», – подумал сеттер и отошёл в угол комнаты, таким образом заняв оборону.
«Если кто сунется, я поначалу зарычу, а потом уже укушу, пусть только попробуют», – решил Лестрейд.
Но до этого не дошло. Как только пёс посмотрел на Большеглазого несчастными глазами и при этом свирепо зарычал, Его Величество всё понял и попросил собаку не трогать.
– Сэр Стенли, оперируйте при нём. Он ей будет поддержкой, а вам не такой уж и помехой.
– Да как же при нём?! Он же на меня набросится сразу, как только она заскулит!
– Ну, если она будет много скулить, я тоже на вас наброшусь. Делайте всё быстро и максимально безболезненно.
Не будем подробно описывать мучения Пинки, а перейдём сразу к хорошему. Во-первых, операция прошла успешно. Во-вторых, Пинки не было очень больно, и самое главное, что, когда она пришла в себя, она увидела перед собой встревоженную морду Лестрейда, а не чью-то ещё, и поэтому вообще не испугалась.
– Лестрейд, дружище, что со мной? Где я и сколько времени тут пролежала? Если прошло меньше часа, то мы ещё успеем в зоопарк ко льву Конану.
– Мисс Пинки, – засуетился Лестрейд, – мы тут давно, гораздо больше часа. Вы под лошадь попали, но всё обошлось. Вы скоро встанете на лапки, и мы вернёмся домой.
– А сейчас мы где, позвольте
