героическая собака! Я вами восхищаюсь!
– Ах, оставьте, можете не продолжать! Лучше расскажите, как мы здесь очутились?
Выслушав рассказ Лестрейда, Пинки легла на пол прямо там, где стояла, и закрыла глаза. Перед её мысленным взором летели смутные картины произошедших событий, одна страшнее другой.
– Так вот оно что! Я чуть было не погибла! – сказала она вслух.
– Да! Именно так! Но мы с Большеглазым вас спасли. Тут есть замечательный Лекарь, и он вас вернул с того света! У них самые лучшие лекарства. И вообще, Большеглазый очень хороший хозяин.
– Чей хозяин?!
– Ну, пока ничей, но очень хочет стать вашим хозяином, это уж я чувствую!
– Мало ли что он хочет! Вы же знаете, как я к этому рабству отношусь. Это для меня неприемлемо, хоть бы он был золотой!
И в это время открылась дверь и в комнату, сверкая эполетами, золотыми пуговицами, галунами и орденами, вошёл Большеглазый. На мундире было так много золотой тесьмы, что только кое-где проступала тёмная ткань.
– Ого, – пролаял Лестрейд, – а он и впрямь золотой!
Золотой Большеглазый радостно заулыбался, подошёл к Пинки и осторожно взял её на руки.
– Моя золотая собачка, тебе лучше?! Я так рад! И похоже, что ты собралась домой, если я тебя правильно понимаю. Но поживи у меня ещё немного, пока не выздоровеешь, а потом побежишь домой и будешь приходить ко мне в гости, когда захочешь. А пока давайте поедим.
– Джеймс, – обратился он к Лысому, – накройте мне в кабинете и принесите еды моим друзьям. Принесите побольше, чтобы у них был выбор.
– Слушаюсь, Ваше Величество! Но только какой выбор? Этот, – он указал на Лестрейда, – ест всё. А ваша клюёт, как птичка.
– И тем не менее принесите побольше и поразнообразнее.
Лысый отправился выполнять поручение, а Лестрейд радостно забегал вокруг подруги.
– Мадемуазель Пинки, ну что я вам говорил! Он старается вас повкуснее накормить, а это первый признак поведения хорошего хозяина.
– Я и сама всё вижу, друг мой! Это как раз меня и не устраивает. Хотя… – собачка посмотрела в глаза Большеглазого. Они были совсем рядом, очень красивые глаза…
Пинки вдруг понюхала его щёку и зачем-то её лизнула. Большеглазый рассмеялся и опустил собачку на пол.
– Ну вот, значит, это знак согласия дружить и не убегать, пока не выздоровеешь?! Я правильно тебя понял, золотая моя?!
– Не золотая, а рыжая! – пролаяла Пинки.
Но Большеглазый понял всё по-своему. А тут ещё принесли еду. Все уткнулись в свои миски. На Пинки напал волчий аппетит. Это всех порадовало, даже Лысого. После еды сразу захотелось спать. Чихуашка вздохнула и похромала в свою кружевную кроватку. Лестрейд пошёл за ней и лёг рядышком на пол.
– Ну вот, идиллия, – сказал Большеглазый. – Я тоже пойду вздремну, погода располагает. А потом поработаю. Джеймс, присматривайте
