уселась на солиум в углу.
– Это очень далеко, – пробормотала она. – Настоящий край света.
– Знаю, но выхода у меня нет. На этот раз, вопреки ожиданиям, мне даже не дали закончить разбирательство. Они хотят, чтобы я побыстрее убрался. Оптиматы. Или чтобы я умер.
Корнелия промолчала, едва сдерживая слезы. Ей не хотелось добавлять мужу новых забот.
– С нами все будет хорошо, – сказала она чуть слышно, но как можно спокойнее. – Я позабочусь о Юлии. Ты будешь гордиться нами обеими. Просто береги себя. Мир велик и опасен. Особенно море…
Он посмотрел на нее и кивнул, затем снова повернулся к ложу и окинул взглядом вещи.
– Едешь один? – спросила Корнелия.
– Нет, со мной будет Лабиен. Он сам предложил сопровождать меня.
– Это хорошо.
Она считала, что, имея при себе верного Лабиена, муж будет в большей безопасности, но за время долгого путешествия могло случиться все, что угодно…
В дверь заглянула Аврелия.
– Можно войти? – спросила она, глядя поочередно то на сына, то на Корнелию.
– Конечно, матушка, – ответил Цезарь.
Корнелия приветливо кивнула, и лицо ее разгладилось. Когда муж уплывет на Восток, свекровь станет ее опорой в Риме.
– Я не собираюсь обсуждать твой отъезд, – начала Аврелия, обращаясь к сыну. – После случая с Долабеллой и всего, что произошло в суде над дикарем Гибридой, это единственный выход. К тому же ты дал слово Помпею, а он ничего не забывает. Но куда ты подашься?
Пристально глядя на ложе, Цезарь медлил с ответом.
– Он едет на Родос, – отозвалась Корнелия.
– Да, на Родос, – подтвердил Цезарь, снова поднимая глаза на мать.
– Почему на Родос? – удивилась Аврелия.
– Хочу завершить обучение ораторскому искусству, – объяснил Цезарь. – Я говорю неплохо, что доказали минувшие суды, но мне есть куда расти. Мне все равно надо покинуть Рим, однако я не хочу выглядеть беглецом. Все знают, что на Родосе живет Аполлоний, лучший учитель риторики.
– Верно, – согласилась мать. – Ты нанял корабль?
– Да, торговое судно, следующее из Остии в Александрию, – ответил Цезарь. – Такие корабли отвозят зерно в Египет и возвращаются на Восток, груженные маслом и вином. Возьму с собой рабов, припасы, немного денег. А еще меня будет сопровождать Лабиен.
Аврелия невольно кивала. Услышав имя Лабиена, она, как и Корнелия, немного успокоилась.
– Матушка, я бы предпочел побыть один, – продолжил Цезарь. – Боюсь что-нибудь забыть. Мне нужно сосредоточиться.
– Конечно, – согласилась Аврелия.
– Я с тобой.
Корнелия встала и вышла из комнаты вслед за свекровью, чтобы Цезарь занялся приготовлениями к поездке, не отвлекаясь ежеминутно то на одно, то на другое. В атриуме она с отчаянием посмотрела на свекровь:
– Родос далеко.
