После краткой паузы было решено признаться, что это я.
– Слушаю. Чем могу помочь?
– Это Белла Мёрфи из старшей школы Ленсон. Мне дала ваш номер миссис Мартинс, вы занимались с её дочкой Мартой. Она сказала, что вы преподаёте итальянский.
Я признался и в этом тоже.
– Вам было бы интересно преподавать учащимся старших классов?
Когда я повесил трубку, ещё некоторое время до меня доходила суть разговора. Как и всегда, когда мне требовалось поразмыслить о чём-то без отвлечений, я пошёл слоняться вокруг железнодорожного вокзала. Водоворот мыслей у меня в голове бурлил так неистово, что, даже обойдя вокзал несколько раз, я так и не мог решить, стоит ли соглашаться на эту работу. Если меня возьмут, то я потеряю немалую часть своей свободы; только подумать, что мне придётся соблюдать расписание, а может, и вставать рано утром, чтобы приехать в школу Ленсон! Не то чтобы мне так нужна была эта свобода, но я к ней привык. А если я не устроюсь туда, то моя жизнь останется таким же бесцветным болотцем, как в последние десять лет. Я не был уверен, что хочу так. И мне было совершенно не понятно, что дальше делать.
А потом…
Нет, мне нельзя рассказывать об этом.
Глава 2. Увидимся в октябре
– Ещё что-нибудь? – спросил Бенни.
– Нет, спасибо, мне хватит. Пора идти.
– Это уже завтра? Твой первый день там?
– Ага.
И правда завтра. Я и не ожидал, что целый месяц пролетит так быстро.
Всего тридцать дней назад я стоял в кабинете в старшей школе Ленсон, разрываясь между стереотипом, что нужно смотреть в глаза своему собеседнику, и первобытным инстинктом, который велел мне ни в коем случае этого не делать. Она не предложила мне присесть; уже сам этот факт не обещал особо приятного разговора, и мой рефлекс «бей или беги» мог вот-вот сработать. Я заметил, что она тоже разговаривает стоя: высокая, представительная, похожая на разрастающуюся тень. На столе перед ней стояла жёлтая сумка, глянцевая, как пластик – от её вида меня аж перекосило. Надеюсь, лицо не слишком выдало меня.
– Я Белла Мёрфи, мы разговаривали с вами по телефону, – сказала она. – Полагаю, моё имя очень легко запомнить. Это же «красавица» на итальянском?
Мне трудно было сказать, к чему это она – просто к тому, что я пришёл преподавать итальянский и это было всё, что ей про меня известно, или это такая шутка, не похожая на шутку. Может, кому-то завуч Мёрфи и правда казалась красавицей – в конце концов, в каждом человеке своя красота, – но её заявление было настолько не к месту, что меня даже передёрнуло. Не помню случая, когда мне вот так, всем сердцем, хотелось не знать, что означают итальянские слова, а то слово, о котором шла речь – и подавно.
– Я отвечаю за школьную программу и буду следить за вашей работой, – наконец дошла до сути Мёрфи.
Я решил пойти безопасной дорожкой и ответил общими словами, как
