свет его во мне существовал долго -Значит я был клейким листком тополиным,
Значит я был дымом фабрики твоего века,
Человеком в пальто ветхом.
Значит ты меня ищешь в другом теле,
В темно-синем небесном иле.
Это белое время всякого в муку смелет,
Только мы задолго до него были,
Только мы задолго до него знали,
Что на громком августовском вокзале,
Провожая грохочущие поезда,
Ты увидишь, как падает Пылающая Звезда.
Робот замолчал, а изумленные люди остались в дверном проеме отсека космического корабля, в своем шумном тысячелетии, пока каждого из них время не разобрало на атомы, чтобы извлечь их души, словно германий для залатывания образовавшихся в мироздании пробоин.
Мария как явность
KM-230 пододвинул чашку с кофе ближе, как делали это в старых английских фильмах. Не совсем ясно от чего – от неловкости или для того, чтобы лучше чувствовать аромат напитка. Забавно, что ни та не другая причина ему не подходила. Блестящий новенький робот со старым механическим сердцем, вынутым из образца модели, созданной для мытья окон в торговых центрах, – он выглядел совсем не так, как джентльмены конца XIX века на лондонских улицах.
KM-230 открыл окно и в комнату ворвалось обжигающее разливающимися в пространстве душами цветов лето: вот танцует василёк и перебирают лепестками розы, вот нашёптывает воздуху старинные сказки мята. Робот знал, что через 34 минуты сюда придёт Мария и открыл окно для неё.
Так и произошло, Мария пришла.
– Привет, Кэм. Как чудно у тебя здесь пахнет летом. Продолжим? Ты готов?
– Да, мои механизмы работают исправно, я готов к взаимодействию.
Робот замолчал и стал мысленно перебирать синонимы для такого громоздкого и совсем неживого слова – «взаимодействие». Он не хотел, чтобы эта девушка сочла его необразованным и неуместным. Синонима так и не нашлось и тишину прервала Мария.
– Хм. На чем мы остановились. Так-так… У нас осталось три вопроса из опросника Пруста.
Вот уже неделя прошла с тех пор, как КМ-230 доставили в этот светлый, обитый ольховыми досками кабинет лаборатории. И все это время каждое утро приходила Мария в красивых зелёных и жёлтых и пурпурно-голубых платьях – каждый раз в новом.
– Кэм, в общем все как обычно. Я задаю вопросы, ты отвечаешь.
– Ясно, я вас понял.
– Если нужно время для размышления – у тебя есть две минуты для каждого ответа. Итак, какие добродетели ты ценишь больше всего?
Робот задумался и уставился, словно внезапно застигнутая врасплох ворона на старинную лампу на тоненькой железной ножке. «Вот говорят, что в человеке таком-то живет свет. Но можно сказать, что он живет и в этом механизме. Лампа включается и позволяет людям рассматривать друг друга, соприкасаться с внутренним
