я единственный его автор.– Здесь темно. Мне страшно.
– Но неужели когда Вы закрываете глаза – Вы не видите полярные сияния, дикие травы, не чувствуете запах осени, не слышите шум стратосферы? Темнота ведь это то же самое, как если бы кто-то закрыл глаза.
– К чему все это, Ингвар? Сейчас я слышу только твой голос. Но отчего-то он заключает в себе все небесные и земные звуки. Ты это знаешь. Зачем тебе мой ответ?
Я почувствовала, что он подошел еще ближе, совсем близко.
– Я сразу узнал тебя. Как я мог не узнать? И мне действительно не нужен ответ.
В новостях говорили что-то о планах увеличить на Марсе добычу полезных ископаемых, о том, что в здешней столице открылся фестиваль кино, анонсировали концерты музыкальных групп на открытом воздухе. Все это звучало для меня как описание одного какого-то события, неразличимо совершенно, информационный шум. Я так давно не видела Ингвара. Прошло около месяца со времени нашего последнего разговора. Из-за грозы в тот вечер оборвались провода – увы, здесь приходится использовать проверенные технологии прошлого. Некоторое оборудование на заводе вышло из строя, было очень много работы. А он уехал как-то незаметно, даже не знаю, куда. Все это время я писала ему короткие письма, которые не отправляла, разумеется, ведь у меня не было адреса.
Первое письмо.
Знаешь, я теперь больше совсем не говорю о любви. То есть я подразумеваю ее, конечно, когда рассказываю о красоте крыльев самолета, финансовом кризисе, об искусственно выращенных цветах, сломавшемся телефоне, я подразумеваю ее вне зависимости от того, о чем идет речь. Но чтобы вот так прямо – нет не говорю. А утром, когда просыпаешься, темно еще… Так вот, так холодно, словно ты на Земле. Кажется, что вот-вот наступит это самое время рассвета и ты озябнешь совсем. Что еще рассказать? Я раньше думала, что когда становится человек взрослым – ему открываются невероятные тайны, он начинает разбираться в механизмах мироустройства… Но почему-то со мной всего этого не происходит. А вообще молчание – худшее из наказаний. Кто только придумал все это – молчать, когда от тебя ждут хотя бы одного какого-то слова. Это эгоистично очень, нечестно. Ведь если разобраться – кому каждый из нас нужен? Небольшой горстке людей, да и то не навсегда, наверное. Я недавно вспомнила, как однажды смотрела в кинотеатре фильм, в зале было всего два человека. Сюжет еще такой сложный, о смерти. И вот зрители постепенно приходили, усаживались на свои места, а середина фильма уже, и к концу даже подходит. И вот когда включили свет – вокруг меня был полный зал. Все ведь рано или поздно придут смотреть это кино, не так ли?
Второе письмо.
Сегодня были такой странный день, он прошел настолько незаметно, что, кажется, я только что открыла глаза. А вообще я сбилась со счета, не различаю дни больше. Сплю по четыре часа в сутки, не устаю совсем почему-то. Помнишь ты мне говорил о синем цвете, что его слишком много? Я заменила его на коричневый. А еще я рисую теперь иногда, не только чашки расписываю, в смысле. Вообще
