плоский, полностью чёрный квадрат.
– Спустись пониже?
– Куда уж ниже-то.
Но я всё же снизился, буквально до метра. Солнца ещё хватало, но поверхность геометрически идеального квадрата оставалась чернее ночи. Хотя…
– Это что, ступеньки там? Чуваки, да это люк какой-то! Офигеть!
Да, это был долбаный люк, прямо посреди воды. В свете садящегося солнца я успел разглядеть железную стенку, всю в потёках, и уходящий куда-то вниз ряд ржавых скоб, прежде чем картинка окончательно превратилась в слайд-шоу и прервалась. Матерясь, я стал остервенело жать на кнопку возврата домой и высматривать над водой свою птичку. Но хрен там плавал, соединение потеряно.
– Мать твою! Серёг, тащи насос, будем лодку качать.
– Прямо сейчас, что ли?
– Нет, блин, через неделю! Ты знаешь, сколько такой коптер стоит? Даже бэушный.
– Он, наверное, прямо в эту дырку упал, – Света сочувственно смотрела на мои метания по берегу. – Мог и уцелеть.
– От капель там есть защита, но если в воду сел, то кранты, – расстройству моему, должен сказать, не было предела.
Подошёл Серый с компрессором, я снял с крыши «нивы» лодку. Когда надулась, бегом поволок её к воде.
– Я с тобой сплаваю, – вызвался Сергей.
– Лады, я на вёслах. Чёрт, фонарь же ещё нужен, – я снова нырнул в палатку.
– Осторожнее там, мальчики. Мы пока костёр разведём, поляну накроем.
– Добро. Мы быстро.
Вёслами я махал, как полоумный, так что минут через десять были уже на месте, хотя ветром лодку отнесло чуть в сторону и пришлось нагонять. Затянул налобный фонарик, опёрся о борт и посмотрел вниз. В нос сразу шибануло сыростью, но не как прежде, а застоявшейся, зацвётшей водой и ржавым железом, как из старого коллектора. Неприятный такой запах.
Солнце уже почти коснулось леса на противоположной стороне, вода из голубой превратилась в оранжевую, но на ней всё так же чётко и неестественно выделялся квадрат пустоты со стороной метра полтора. Он распахивался вровень с поверхностью воды, так что она то и дело плескала через края и стекала по стене со следами ржавчины и сварки. Ступени действительно были, но никаких признаков решётки или крышки, и вообще ничего больше вокруг. Фонарик добивал метров на шесть в глубину, не достигая дна. Изнутри ощутимо тянуло холодом.
– Как думаешь, – спросил склонившийся рядом Серёга, – что это за чертовщина?
– Без понятия. Часть водозабора, видимо, или какой-нибудь там клапан сброса. Блин, да не знаю, я экономический заканчивал.
– Как-то не очень безопасно выглядит. Ты уверен, что…
– Уверен, уверен, – соврал я и перекинул ногу через борт. – Ты, главное, тут подожди, зацепись веслом за край, что ли. Только дно смотри не порви.
Залезть оказалось непросто. Я был босой, и острая кромка люка больно впилась в пятки, стоило на неё опереться. Корячась, как червяк, я всё же
