старче, да; ее страшусь я вечно.Так знай же: страх твой пуст был и напрасен.
Как пуст? мои ж родители они!
Нет общей крови у тебя с Полибом.
Что ты сказал? Отец мой – не Полиб?
Ничуть не более чем я, поверь мне!
Ты бредишь! Он отец мой, ты – ничто.
1020 Ты не был сыном ни ему, ни мне.
Но как же? Сыном он ведь звал меня!
А получил – из этих самых рук.
Из рук чужих? И так любил? Так нежно?
Так что ж? Своих им не дал бог детей.
А ты… купил меня? Иль подобрал?
Нашел тебя… в долине Киферона.
А что ж тебя в ту местность завело?
Был горных стад надсмотрщиком тогда я.
Ты пастухом был? Батраком скитался?
1030 Я был твоим спасителем, мой сын.
В какой беде простер ко мне ты руки?
О ней суставы знают ног твоих.
Не вспоминай об этом древнем горе!
Я развязал израненные ноги.
Да, был в пеленках искалечен я!
И именем ты той беде обязан.
Кто это сделал? Мать? Отец? Ответь же!
Почем мне знать? Ты давшего спроси!
Что? Давшего? Не сам меня нашел ты?
1040 Да нет же; взял у пастуха другого.
Откуда был он? Отвечай, коль знаешь!
Ему был, мнится, Лаий господином.
Покойный царь фиванского народа?
Он самый; был его он пастухом.
А где он? Жив? Могу его увидеть?
Об этом лучше вам, фиванцам, знать.
Кому-нибудь средь вас пастух тот ведом?
Быть может, видел кто его иль здесь,
Иль в деревнях? Скажите все, прошу вас;
1050 Настало время тайну обличить.
Я полагаю, это – тот пастух
Окраинный, которого и раньше
Хотел ты видеть. Впрочем, лучше всех
О нем царица Иокаста знает.
Жена, скажи: не тот ли это самый,
Кому велели мы прийти сюда?
Как? Что? Кого назвал он? Не заботься,
Забудь скорее все его слова!
Тому не быть, чтоб я, с такой уликой,
Раскрыть свое рожденье упустил!
1060 Коль жизнь тебе мила, оставь расспросы.
Молю богами, – я и так страдаю.
Не бойся; пусть предстану пред тобой
Тройным рабом, – не станешь ты
