хочет! Я жеСвой корень – как ни скромен он – хочу
Увидеть. Страх ее и мне понятен:
В ее гордыне женской стыдно ей,
Что я могу безродным оказаться.
1080 Я – сын Судьбы! от матери своей —
Она добра ко мне была – позора
Я не приму. А родичи мои —
Их Месяцами вы зовете – малым
Меня найдя, поставили великим.
Таким я стал; иным мне не бывать;
Итак, мой род – долой с тебя завесу!
Если я впрямь прорицатель,
Если верен вещий ум, —
О Киферон! Ты услышишь
Крик и шум в своих ущельях
1090 Завтра в полнолунье:
Будем тебя мы, Эдипа
Кряж родной,
Величать отцом, кормильцем,
Песней-пляскою восславим,
Что фиванскому царству
Ты принес отраду.
А ты, Аполлон-исцелитель,
Ниспошли нам милость!
Кто тебе мать, кто, малютка,
В сонме вечно юных дев?
1100 Горного ль Пана подруга,
Иль избранница младая
Феба-властелина?
Он навещает любовно
Склоны гор!
Иль Гермесу на Киллене,
Иль владыке Дионису
В дар принесла тебя нимфа
Там, на горных высях,
Где он с геликонскими нимфами
Водит хороводы?
Показывается старый пастух Лаия, ведомый слугами Эдипа.
1110 В лицо его не знаю, но уверен,
Друзья мои, что это он, пастух,
Тот самый, за которым мы послали.
Он очень стар, он впрямь гонцу ровесник;
К тому же в спутниках его как будто
Своих рабов я узнаю. Но вам
Скорей судить возможно: ведь и раньше
Вам был знаком тот Лаиев пастух.
Ты не ошибся, это он. Был верен
Царю он так, как только может раб.
К тебе, коринфянин, вопрос мой первый:
1120 О нем ли говорил ты?
Да, о нем.
Теперь, старик, смотри мне в очи прямо
И прямо на вопросы отвечай.
Скажи мне: был ты Лаия рабом?
Да, но не купленным: я в доме вырос.
И чем ему служил ты? Чем кормился?
Почти всегда к стадам приставлен был.
Где ж ты их пас? В каких местах бродил ты?
На Кифероне или по соседству.
Ты с этим мужем уж встречался в жизни?
О ком ты говоришь? И что он делал?
1130 О том, кто пред тобой. Ты с ним знаком?
Дай посмотреть… нет, государь, не помню.
Куда ему! но все же, государь,
Заставлю я его припомнить ясно,
Хоть он и не узнал меня.
Забыл
