Более того, когда они начали ее обсуждать, узнал в собеседнике автора. Что он делал в Москве – вопрос. Видимо, по каким-то делам приезжал. Возможно, даже связанными со съездом.
Разговор затягивался.
Водка, заказанная Михаилом Васильевичем, закончилась. Но более брать он не стал. Все хорошо в меру.
– Может быть, еще?
– Операцию недавно перенес. Врачи не велят.
– Жаль.
– То не беда. Какие наши годы? – улыбнулся Фрунзе. – А вот то, что времени у меня совсем не хватает, – это настоящая жаль. Я как «Аэлиту» прочел – начал фантазировать. Даже возомнил себя писателем, выдумав сюжет.
– Серьезно? И что же вы такое придумали?
Ну Михаил Васильевич и пересказал кратко «Звездный десант» Роберта Хайнлайна. Само собой – с поправкой на ветер и дополнениями из иных франшиз.
Появилась осмысленность нападения арахнидов, которые посчитали человеческую цивилизацию опасной для себя. И напали первыми. Обнаружили же они ее после того, как на их планету совершил аварийную посадку звездолет-разведчик. На планете людей, разумеется, уже установился коммунизм и всемирный Советский Союз. Ну и так далее.
Алексей Толстой слушал внимательно. Задавал вопросы. Иногда качал головой, пораженный ответом. Иногда улыбался, когда Фрунзе вставлял шуточки в духе девиза звездного десанта: «Задавим их интеллектом!» – и прочим балагурством…
Добрых два часа они провели за интересной и оживленной беседой. Наконец, вроде как спохватившись, Михаил Васильевич глянул на часы.
– Время. Увы. Мне нужно спешить. Дела, – сказал он, вставая из-за стола.
– Благодарю за беседу, товарищ нарком. Приятно удивлен.
– Взаимно, Алексей Николаевич. Взаимно. Буду рад с вами общаться вновь. Очень приятно и интересно.
Глава 5
1926 год, январь, 2, Москва
Доклад Фрунзе на съезде аукнулся сразу же.
С ходу.
В тот же день.
Как потом болтали в столице, делегаты съезда гудели в кулуарах словно разъяренный рой. Доходило даже до стычек, в которых дебатирующие хватали друг друга за грудки. Отдельные личности тянулись к оружию, но их быстро остужали их соратники.
Опасно? Наркому нужно спасаться?
А вот и нет.
Потому что ругались они не на Фрунзе, а друг на друга, выясняя, кто виноват во всей этой весьма поганой истории. Ведь нарком не выдумывал ничего. Он говорил как есть. Просто обозначая картину маслом, убрав из нее всякий позитив. Из-за чего по любому его тезису, указующему на недостаток, возразить было нечего. Факты ведь. А они, как известно, самая упрямая в мире вещь.
Так что, не отходя от кассы, Михаил Васильевич решил действовать. Пока люди разогреты и готовы совершать лихорадочные поступки.
Почему они их совершали?
Так тут семи пядей во лбу не требовалось, чтобы понять – скоро будет жара, направленная против командного
