стороной ладони вытер со лба пот. – Нервы шалят. А идей никаких… И эта еще кочевряжится.
– Я не кочевряжусь, а требую адекватного со мной обращения! – резко возразила я. – Пусть вы и расследуете убийство, это не значит, что с другими можно обращаться по-скотски!
Надо было видеть, как исказилось лицо Чарра! Его просто передернуло от возмущения:
– Я не обращаюсь с тобой по-скотски, тварь. Я обращаюсь так, как ты этого заслуживаешь…
Неисправимый мужчина! Жаль, что у меня, по всей видимости, нет магии. Очень хочется самой его прибить.
Я возвела глаза к потолку.
– То есть вы всех девушек называете тварями?
Детектив вспыхнул. Резко натянул свою цепь, так, что я буквально подлетела к нему и чуть не впечаталась в плечо.
Тихим, едва сдерживаемым от бешенства голосом он приказал:
– Заткнись. И не мешай мне думать, попаданка.
– Я не…
– Заткнись. Иначе запечатаю тебе рот.
И он посмотрел на мой рот с таким диким предвкушением в глазах, что я невольно испугалась. Сумасшедший какой-то! С него станется выполнить угрозу.
И ведь не убежать, не деться мне от него никуда.
…Пока не найдется настоящий убийца его бабушки.
К счастью, в разговор вмешался Паскаль:
– Лорд, снегопад начинается. Надо поспешить, чтобы снять все следы вокруг кувшина.
– А что, они там есть? – флегматично спросил Чарр, не отводя от меня бешеного взгляда.
– Да. И много… Если не припорошило еще.
– Тогда пойдем. Лизавета… прости, дорогая уважаемая попаданка, но тебе придется выйти с нами на мороз. Нужно проверить улики…
– Босиком и в одной рубашке? Это казнь такая, ваша месть?! Но это недостойно!.. – рявкнула в ответ я, на что детектив лишь гадко усмехнулся:
– Я наколдую тебе лето. Не беспокойся.
Глава 5
Меньше всего мне сейчас хотелось идти на уступки. Или соблюдать протокол.
Но рядом со мной гордо вышагивал Паскаль, навязанный мне совершенно бесполезный помощник. И я чувствовал себя так, будто сам нахожусь на призрачной цепи. Каждое мое действие подвергалось тщательному анализу, каждый взмах руки привлекал его внимание. «Надо же перенимать опыт, учиться у лучших!..» Мои поступки как будто увеличивались в глазах практиканта, становясь чем-то глобальным и важным – и обязательно правильным.
Поэтому я дал шанс попаданке. Запрятал поглубже скорбь и боль, постарался взять чувства под контроль и здраво оценить ситуацию. Прежде всего я детектив. И только потом – скорбящий внук.
Ведь прямых доказательств, вещественных, безусловных – тех, что мог бы понять, к примеру, Паскаль, – не было. Только мой опыт и интуиция подсказывали, как обстоят дела.
Девушка – не простая попаданка. О нет. Она – фальшивка,
