Да она руку поднять не в состоянии. Пусть не пиздит.
– Салтыков заявил на нее. Статьи две. Нападение и похищение ребенка. Ты ведь знаешь, где она находится?
Ренат приподнимает брови в ожидании ответа. Я делаю покер-фейс.
– Понятия не имею, – поблагодарив официантку, в два глотка приходую эспрессо. Горло обжигает горечь.
– Я серьезно, Расул. Не лезь в это дело. Они семья. Сами разберутся.
– Разобрались уже, – ворчу, оставляя на столе тысячную купюру и забирая пальто. – Я ушел. Приятно было НЕ увидеться, Ренат. Если ты понимаешь, о чем я.
– Взаимно, – вздыхает Аскеров, подавая руку.
Отыскав на парковке микроавтобус, забираюсь внутрь и сажусь рядом с выдвинутым столиком. Вытягиваю ноги и зависаю.
– Куда-то едем, шеф?
– Стоим пока, Буба
– Я тогда до супермаркета отойду. Надо вашим гостям запасы пополнить.
– Конечно. Сходи, закупись.
Глядя в окно, что-то сам с собой кумекаю. Да-нет. Да-нет. Голова ломится. Брату набираю. Три часа назад мы расстались на «подумать», но ощущения странные. Будто уже все решил, что-то упустив. Самое главное.
– Ты же понимаешь, что выход только один? – мрачно спрашивает Амир. – Заграницу их не вывезти. Самолет, поезд – все мимо.
Я снова прокручиваю в голове все возможные маршруты. Раз за разом отсеиваю то, что не подходит.
– Ты ведь все уже для себя решил? Да?
– Нет места идеальнее Республики, – постукивая пальцами по столу, соглашаюсь.
Сам себе не верю. Таню! В Республику! Не место ей там. Зачем?
Я, блядь, с ума сойду.
Брат тихо смеется в трубку. Это, как обычно, раздражает. Разница у нас в полтора года. Вроде ерунда, но он навсегда старший. А значит, так считается, что лучший?.. Конкуренцию я люблю, но тут хоть из штанов выпрыгни – взрослее не станешь. Приходится брать харизмой.
– Ты ведь понимаешь, как все будет выглядеть, если ты заявишься с ней и ребенком в Республику? О чем все подумают?.. Сам все знаешь. Народ у нас нетерпимый.
– Я поговорю с Мадиной…
– Да ладно Мадина!.. Тебе Таня первая же мозг вынесет, когда все поймет.
– Вынесет? Ты бы ее видел! – чувствую, как в груди просыпается необузданная ярость. – Она тени собственной боится… От прежней Тани там только глаза, и те безжизненные.
– До сих пор не понимаю, как она с ним оказалась?
Откинув голову на спинку сидения, пялюсь в потолок.
– Мне назло она с ним оказалась.
– Ты уже все решил, Расул. Я не буду тебя отговаривать. Когда будете выезжать?
– Пока они в безопасности…
Дверь в салон резко открывается, ветер задувает. Буба сваливает пакет на пол и быстро докладывает:
– Расул Рашидович, в охотничьем доме сигнализация сработала.
