графа Саранова, что достался ему от отца, а тому его отца, и почти не менялся вот уже четыре поколения, был оформлен в гармоничном сочетании современности и традиций. На стенах висели портреты предков, их строгие лица, казалось, следили за каждым движением графа, напоминая о долге и ответственности. Мягкий свет ламп в стиле ар-деко создавал уютную атмосферу, в то время как большие окна, обрамленные тяжелыми драпировками, открывали вид на ухоженный парк старого родового поместья, где вековые деревья, посаженные еще прапрадедом нынешнего патриарха, шептали свои тайны.
На стенах кабинета можно было заметить старинные карты и гобелены, рассказывающие о победах и свершениях рода Сарановых. Эти произведения искусства изображали сцены, как гвардия некогда боевого рода очищала эти земли от монстров, картины строительства нынешнего города на руинах старого и другие великие достижения, за которые этот древний род получил признание у императора, став главной силой на многие километры вокруг.
В углу кабинета стоял старинный глобус, покрытый пылью, но все еще сохранявший свои яркие цвета. Он служил символом того, что даже в современном мире есть место истории, и что забывать ее не стоит – иначе она может повториться, и все, чего удалось добиться за века, может рухнуть.
Павел Вадимович допустил ошибку. Первую серьезную ошибку за последние два десятка лет, и теперь ему предстоит расхлебывать последствия.
Подперев голову рукой, патриарх смотрел на экран, где показывали кадры взрыва в ЦЗН. Столько жертв, и все из-за его минутной слабости. Хорошо, что его отец и дед этого не видят. Какой позор!
И ладно если бы это было результатом войны с каким-нибудь родом или наказанием того, кто осмелился оспорить его авторитет – это еще можно было бы понять и оправдать. Но здесь причина банальная – жадность. Жадность, что заставила его много лет назад пойти против законов Империи. Теперь, чтобы не запятнать честь рода, ему приходится принимать такие бесчеловечные решения и совершать ужасные поступки, еще дальше загоняя себя в яму бесчестия.
От тяжелых мыслей Павла Вадимовича отвлекла трель звонка комма.
– Слушаю, – устало произнёс граф, поднимая трубку.
– Ваше благородие, группа Сивого провалилась, – раздалось с противоположного конца провода. – Какие будут дальнейшие указания?
– Подробности? – коротко спросил патриарх, выключая телевизор, на экране которого продолжал крутиться сюжет о творящемся в Краснограде хаосе. Грязно сработали. Очень грязно. Свидетелей позора рода Сарановых, конечно, не осталось, но теперь начнутся расследования, которые могут привести к непредсказуемым последствиям. Придется проводить полную чистку, убирать всех, кто может как-то вывести расследование на патриарха. Похоже, придется выдергивать из Петербурга Тополева – его лучшего убийцу и самого верного человека, который за пятнадцать лет службы роду еще ни разу не подвёл
